– Ясно, – смеется он.
– У вас как?
– Нормально. Все подняты; раненых и обмороженных нет. Связь со спасательным судном установлена, обещают через четверть часа подойти.
Оглядываю горизонт. Точно – пока мы ползали по узкой трубе, нещадно дымившее на горизонте судно успело преодолеть два десятка миль. Ну и славно, а то спасенные нами морячки изрядно промерзли за время подъема – все-таки их штатные гидрокомбинезоны не сравнить с нашими…
С борта подошедшего судна опускают трап. Мы швартуем свою маломерную эскадру и помогаем взобраться по ступеням тем, кто еще недавно страстно мечтал увидеть солнце и вдохнуть прохладный свежий воздух. После поднимаемся на палубу сами.
– Товарищи пловцы! – кричит с мостика рубки капитан спасательного судна. – Кто из вас Евгений Арнольдович Черенков?
Стягивая с плеч лямки тяжелого ребризера, нехотя откликаюсь:
– Ну, я…
– Прошу подняться в рубку – с вами желает говорить командующий Северного флота.
О как! С чего бы такое внимание? Оставшись в одном гидрокомбинезоне, поднимаюсь по трапу, принимаю трубку и представляюсь:
– Капитан второго ранга Черенков.
И вдруг слышу знакомый голос.
– Привет, Евгений. Как прошли учения?
– Нормально. Задачу по спасению части экипажа аварийной подлодки выполнили…
Да, все происходившее сегодня в акватории Белого моря было плановыми учениями Северного флота. К счастью, на борту подводной лодки проекта 877 «Палтус» катастроф не случалось. Экипаж аккуратно положил ее на дно в заданном районе и выпустил аварийный буй. Получив сигнал бедствия, командование отправило несколько самолетов на поиски. Те обнаружили буй и установили точные координаты. Далее наступила наша очередь.
– Молодцы. Потерь нет?
– Все живы и здоровы.
Я насторожен, ибо разговариваю со своим шефом – генерал-лейтенантом ФСБ Горчаковым. Он у нас большой затейник и гигант мысли – не успеешь разобраться с одним заданием, как тебе в красках описывают суть следующего. Звонок же от имени командующего Северным флотом нисколько не удивляет – Сергей Сергеевич Горчаков вхож в кабинеты любых министерств, штабов, главкоматов и управлений.
– Ну и славно, – говорит он загадочным голосом. – А теперь подготовь четыре пары своих ребят для дальней командировки.
– И куда же? – вздыхаю, поражаясь своей интуиции.
– На восток. О подробностях при встрече…
Резкий тон означает нежелание босса говорить на данную тему. Ладно – не буду.
Нет, на самом деле мой шеф интеллигент до мозга костей. Во-первых, скромен. Во-вторых, не разучился сомневаться в своих мыслях, убеждениях, поступках; а ведь поговаривают, сомнение – неотъемлемый признак русского интеллигента. Наконец, в-третьих, он хорошо образован и воспитан, хотя иногда и покрикивает на нас.
– Учения пошли ребятам на пользу? – переводит он беседу в другое русло. Причем это русло для него – сухопутного генерала – такое же мутное, как для меня контрразведывательные операции возглавляемого им департамента.
– Для молодых подводников эти учения – бесценный опыт. Для нас – обычная работа.
– Черенков, ты в зеркало давно смотрел?
Ага, знаю я твои приколы.
– Утром заглядывал. Звезды во лбу и нимба над затылком не видел.
– А чего ж тогда звездишь?
– Правду говорю. Лучше бы отдохнуть дали парням. Не успели вернуться с архипелага Франца Иосифа, и снова на север – задницы морозить…
Он знает, что я прав, поэтому некоторое время молчит. Потом картинно возмущается:
