Это и правда сработало. Но текст мне всё равно понадобится не сразу: до начала съёмок ещё есть время. Сначала надо надеть костюм, который принесла мне Финни, и загримироваться, как она велела.
Моё отражение в зеркале мне понравилось. С зачёсанными назад и уложенными гелем волосами, в позаимствованных у Финни очках «Рей Бен» и чужой нарядной рубашке я мало походил на Тьяго Андерсона. Я принял перед зеркалом позу плейбоя с надменным взглядом.
– Я Ксавиан, ты наверняка обо мне наслышана, – сказал я зеркалу, и вошедший в комнату Джаспер расхохотался.
Вместе с ним и Шари мы отправились на пляж – нашу съёмочную площадку. Уже слегка помятые листы я засунул под вспотевшую подмышку. Я сразу же понял, что начало съёмок задерживается. Дафна, наш гримёр, только начала гримировать Оливию, которая будет играть мою старую школьную подругу. Юна, художница по декорациям, раздобыла шезлонг и коктейли, но забыла прибраться на пляже. Теперь она поспешно собирала пальмовые листья и выброшенные на берег водоросли, чтобы съёмочная площадка больше походила не на «Голубой риф», а, скажем, на Сен-Тропе.
Барри возился с камерой, пытаясь прикрепить к ней что-то вроде микрофона, но у него ничего не получалось. Его ассистент Токо проблеял:
– Чёрт, карта памяти переполнена – у кого-нибудь есть пустые?
– Сейчас принесу, – сказала Финни и случайно уронила в воду нашу картонную хлопушку-нумератор, где она тут же расклеилась.
Оглядевшись, я пожал плечами и воспользовался моментом повторить текст.
Через полчаса всё было готово. Можно начинать!
– Удачи, – пожелала мне Шари, поцеловав меня. – Волнуешься?
– Ужасно! – ответил я, и съёмки наконец начались.
– Мотор! – скомандовала Финни-режиссёр.
Я потягивал коктейль, глядя вслед девушкам, и произнёс свою мачистскую реплику, когда мимо по сценарию прошла Шари.
Нелли (она же Оливия) закатила глаза. Её темные волосы, обычно забранные в хвост, сегодня были распущены, что придавало ей непривычный вид.
– Вот охота тебе флиртовать с каждой встречной, Ксав! Есть новости о твоём отце?
Я покачал головой, пытаясь помрачнеть, а тёмный глазок видеокамеры Барри неотступно за мной наблюдал. Только не думать о нём и не смотреть туда!
– Что, до сих пор? Его уже неделю нет, – озабоченно проговорила старая школьная подруга.
– Давай сменим тему, о’кей? – Я отвернулся, показывая, что разговор мне неприятен. – Смотри, какая красотка! Не знаешь, случайно, как её зовут?
– Ты просто невыносим!
– Вот как? – Я допил коктейль, встал и побрёл на пляж, как полагалось по сценарию. – О, смотри-ка, бутылочная почта! – Я наклонился и поднял бутылку с запиской, напустив на себя удивлённый вид, хотя две минуты назад видел, как Юна её туда положила. – Посмотрим, что там.
Я открыл бутылку, чтобы вытащить листок, но пальцы у меня оказались коротковаты. Я полминуты пытался выудить записку, пока Финни не крикнула:
– Стоп! Юна, не могла бы ты раздобыть бутылку получше?
Юна побежала в кухню, а мы с Крисом, Финни и другими актёрами с любопытством смотрели на камере Барри, что мы только что отсняли. Я показался себе просто ужасным. Остальным, наверное, тоже, потому что некоторое время все молчали.
Потом Крис сказал:
– Тьяго, ты выглядишь немного… э… деревянным. Не мог бы ты чуток расслабиться во время следующего дубля?
– Попытаюсь, – ответил я. Как же стрёмно. Надо было дать мне роль дерева – в этом у меня хотя бы есть опыт.
