Секс в твоей голове. 25 ответов врача-сексолога на волнующие вопросы - страница 4

До середины прошлого века в медицине продолжал доминировать биологический редукционизм. Самым страшным примером этого стала предложенная в 1935 году неврологом Монишем психохирургическая операция – лоботомия[2]. Представляете, какие разные «истины» владели умами ученых, если в 1949 году ему присудили Нобелевскую премию по физиологии и медицине за «открытие терапевтической ценности лейкотомии при определенных психозах»[3], а всего через год лоботомия была официально запрещена в СССР.

Ситуация изменилась в 1940–50 годах, когда американские психоаналитики возродили интерес к психосоматической медицине.

А тут, как грибы после дождя, стали развиваться психосоматические школы, к одной из которых принадлежал американский врач Джордж Энгель.

К моей радости, мы с Энгелем прошли схожий профессиональный путь. Он начинал терапевтом (прямо как я) и скептически относился к психосоматике (точно, эти психиатры, им бы только сказки писать). Получив в дальнейшем специализацию психиатра (надо же, совсем как я), осознал узость биомедицинского подхода (браво, коллега!) и не успокоился, пока не сформулировал свой взгляд на фундаментальную проблему медицины. (Низкий вам поклон!)

В 1977 году он предложил холистическую (целостную) модель[4] возникновения и течения психических расстройств. Энгель утверждал, что для понимания причин страданий пациента и выбора лечения необходимо учитывать биологические, психологические и социальные аспекты болезни. Эта модель дала новый толчок к развитию психотерапии, оказала заметное влияние на подходы к диагностике и лечению многих расстройств, включая сексологические.

Джордж Энгель не был первопроходцем, он просто сформулировал идею. Задолго до него видные российские психиатры – С. С. Корсаков, В. М. Бехтерев, В. Н. Мясищев развивали эту идею в рамках своих психотерапевтических школ. Западные врачи-психиатры: З. Фрейд, К. Г. Юнг, А. Бек, Э. Берн, В. Франкл, М. Эриксон и многие другие также вышли за рамки биомедицинского подхода.

А навстречу психиатрам, в том же направлении, двигалась когорта выдающихся психологов: Б. Скиннер, Ж. Пиаже, К. Роджерс, А. Маслоу, К. Левин и другие. Их эксперименты и теории внесли важнейший вклад в развитие биопсихосоциального подхода. Так что мы с Энгелем оказались в хорошей компании! И самое приятное, что великий Карл Густав Юнг с нами, ведь именно он сказал: «Вероятно, придет день, когда биолог, и не только он, но и физиолог протянут руку психологу и встретятся с ним в туннеле, который они взялись копать с разных сторон горы неизвестного»[5].

А что мы наблюдаем в последние пару-тройку десятилетий? Начало XXI века ознаменовалось бурным расцветом медицинских технологий. Ученые много лет жаловались, что не все эксперименты, по этическим соображениям, можно проводить на живых людях. С точки зрения морали это правильно, но для науки такое ограничение стало значительным. Человеческие мозги, посмертно завещанные для изучения, никак не могли удовлетворить аппетиты исследователей. И тут на выручку пришли современные техники нейровизуализации. Они позволили «заглянуть» в мозг человека, оценивать его морфологические