Секс втроем: Он, Она и его Гениальность - страница 2

– Да нет, ты права. Но не очень. – да, я умела заниматься словоблудием… – Если не могла, значит, действительно было что-то серьезное. Ну, вы же понимаете? Вон, я Дашку тоже не могла на сегодня выцепить. То одно, то другое. – я также прекрасно научилась уходить от темы… – Но в результате ведь сейчас мы все вместе? Ура! Да здравствуют последние дни уходящего лета! Давайте чокнемся.

Чокнулись мы в тот день изрядно. Но хвастать решительно нечем. Васька пообещала сходить на курсы повышения сексуальности, забракованные нами (она подумала, что апгрейд в этой области даже самым продвинутым пользователям не помешает, тем более что этот апгрейд проплачен). Дашка, казалось, осталась при своем пуританском мнении, но после второго коктейля стала более откровенно подхихикивать. А Людка так «напузырилась», что ее, веселящуюся и радостно восклицающую о «чакроментальной» (и как она тогда выговаривала это слово?) осознанности каждого, мы еле дотащили до дома. Я же, придя домой позже обычного, с хмельной улыбкой на лице, получила дозу такого сексуального внеурочного заряда, который по силе позитивных эмоций мог сравниться разве что… с первым в твоей жизни all inclusive?

С Гением я познакомилась в самый тривиальный период своей жизни. Я как раз порвала с типичными отношениями, которые бывают у многих девушек в этом возрасте, и неистово «зализывала раны». Типичные – это когда мужчина в твоей жизни как бы есть, но фактически его как бы все-таки нет. То есть, зубная щетка, пара рубашек и дежурный рюкзак в прихожей имеются, но их законный правообладатель чаще отсутствует. Рубашки я себе оставила…

Плакала недолго, но громко. Я всегда так плачу. Чтобы всем-всем было горько от того, что так горько мне. Чтобы кто-нибудь обязательно подошел, сгреб в охапку и прошептал: «Успокойся, дурочка, я рядом». А я бы отмахнулась от объятий, смахнула бы крокодильи слезы и выставила бы из ванной… до следующего акта сгребания. Но в этот раз рыдала я безутешно и успокоилась сама. Мне даже понравилась такая самостоятельность. Еще больше она понравилась соседке-барабанщице, которая полчаса молотила по трубам в такт моим всхлипываниям. Дело было поздно ночью…

На следующий день, невыспавшаяся и припухшая, в заношенных джинсах и растянутой майке, я вышла за ведром мороженого. Опять типично, но все же. Путь был недолгим, и я решила проскочить мимо всех любопытствующих – лицезреющих мою «бессонность». Хотя, чего я вру, мне было абсолютно плевать, кто и что обо мне тогда подумает. Я шла уверенной походкой женщины, пославшей все «к…», «на…» и «в…»! И я упала. Я растянулась прямо перед магазином – нога вправо, нога влево, пузо вперед – на чьем-то долбанном недожеванном мороженом! Очки, надежно прикрывающие мою «синячность», вдребезги крякнули под тяжестью моей же собственной груди выдающегося первого размера (да! В положении пузо наземь, она таки была выдающейся!). Толпа ублюдков, употребляющих «не отходя от кассы», взорвалась диким хохотом, а я, мысленно пожелавшая гореть всем в аду, неуклюже поднялась и робко зафутболила сломанную линзу ближе к урне. Похрамывая, я продолжала вытирать грязные саднящие руки о джинсы и подниматься по ступенькам навстречу укрытию. Укрытию от хохота и ублюдочных комментариев: я сделала их день! Еще бы! Они даже знали, как это произносится на английском, интеллектуалы… В магазине я надеялась перевести дух, осмыслить ситуацию и прокрутить раз 300 в мозгу этот фееричный позор. Ну как меня угораздило? Ка-ак?! К тому же это не только очень стыдно (когда девушка под 30 раненым мешком валится на землю), это еще и очень больно! Старенькая уборщица магазина, которой так же как и прочим посчастливилось стать свидетельницей грандиозного падения, даже ойкнула от досады. Она же потом по-родственному пару раз махнула мокрой тряпкой по «замороженой» напрочь штанине. «Спасибо – промямлила я, уворачиваясь от наводящей на меня ужас засаленной тряпки. – Все нормально, я справлюсь!» – в тот момент я подумала, что непременно справлюсь не только с тряпкой, но и со всем, что навалилось на меня в последние сутки. «Эх, ну зачем же так пить, а, детка? Ведь молодая еще, все впереди, ну возьми ж себя в руки!» – за последнюю фразу, сказанную сердобольной работницей, я даже готова была простить ей первую. Бабушка настолько вовремя сказала свои напутствия, что я разрыдалась как последняя пьяница. «Ну, будет, будет. Все наладится. Ты только не пей больше». Наобнимавшись вдоволь со старушкой и пообещав завязать, я на полном серьезе решила вступить в трезвую жизнь. Никаких сожалений и жалений себя или кого бы то ни было. Я молодая, привлекательная (не считая осечки с пьяницей) и стройная! Постараюсь быть такой и дальше. Объявив мороженому бойкот в силу нескольких обстоятельств, я купила пучок салата и креветки (поговаривают, они в ответе за женскую стабильность и привлекательность) и вышмыгнула из магазина навстречу новой жизни.