Сектор - страница 10

– Все так, не нам! Вот только, если бы ничего не менялось, мы бы с Вами, дорогой доктор, и сейчас жили в рабовладельческом, древнем Египте.

Федор сообразил, что затронул не совсем приятный для доктора вопрос православия, и поспешил сменить тему разговора.

– А знаете, дорогой мой Павел Иванович, давайте завтра с самого утра займёмся этим нашим молодым человеком. – Имея в виду странного бомжа, предложил практикант. – Я тоже приду пораньше, и мы вместе докопаемся до причин, по которым он до последнего дня вел странный для физического состояния его тела образ жизни.

На том и порешили. Попрощавшись друг с другом, поспешили каждый по своим домам. Вот только, не завтра, ни через неделю им так и не пришлось выполнить задуманное.

Жара вовсе не собиралась сдавать свои позиции, всё больше и больше набирая силу, да так, что ни днём, ни ночью невозможно было спрятаться от ее изнуряющего, горячего дыхания. Город практически опустел. Все его население, пользуясь любым выдавшимся свободным временем, толпами уезжало из него в поисках любых водоёмов, пригодных для купания. Люди возвращались в город лишь для того, чтобы сходить на работу или купить продукты. Многие предприятия сократили время рабочего дня в связи со сложившимися условиями, а некоторые отправили большую часть рабочих и служащих в бессрочные отпуска. Только местная больница работала в напряжённом режиме. Да это и понятно, люди пожилого возраста, да и не только, всё чаще и чаще обращались к врачам. Палаты были переполнены, заболевшим проходилось лежать даже в коридорах больницы. То же самое, если можно так выразиться, столпотворение наблюдалось и в морге, с той, лишь разницей, что клиентам последнего уже не требовалось срочное лечение и какие – либо другие медицинские процедуры. Поэтому Павлу Ивановичу и Фёдору практически каждый день приходилось работать с самого раннего утра, а иногда задерживаться на работе и до позднего вечера.

– Треклятая жара, смотрите, что с народом делает. – В сердцах проговорил Фёдор, снимая хирургические перчатки. – Этак нашему государству скоро некому будет пенсии платить. Когда же, наконец, в небесной канцелярии смилостивятся над нами грешными? Вам оттуда случайно не звонили, а, Павел Иванович?

– К счастью нет, по такому случаю не звонили. А если позвонят, боюсь, для меня это будет последний звоночек. – Фёдор захлопал глазами, поняв, глядя на серьёзное лицо доктора, что сморозил очередную глупость и, не зная, что теперь ему делать, свести всё в шутку или извиниться перед Павлом Ивановичем?

– Не нужно извинений. – Словно угадав мысли Фёдора, продолжал доктор. – В моём возрасте, да и, учитывая специфику нашей работы, слово смерть не вызывает у меня ни каких эмоций. Я воспринимаю её, как нечто само собой разумеющееся. Как бы вам попроще объяснить? Ну, например, как утром завтрак. Страха перед ней я тоже не испытываю. Жаль только одного, кто-то может стать несчастнее в связи с моей кончиной. В моём случае это моя супруга Верочка.

Это было сказано с такой горечью и в тоже время нежностью, что Федору стало ясно, любовь на всю жизнь существует в реальности, а не только в красивых, но придуманных романах.

– Первую часть фразы «они жили долго и счастливо», мы уже практически прошли, хотелось бы, чтобы и в жизни все закончилась так же хорошо, как и во второй, «и умерли в один день».

Сколько времени стоял этот ужасный зной, уже никто не мог сказать точно. Казалось, жители городка даже перестали надеяться на какие-то изменения погоды в лучшую сторону. Кто-то объяснял всё «Гневом Божьим, на наши грешные головы» и надвигающимся концом света. Кто-то глобальным изменением климата на всей планете, промышленными выбросами углекислого газа в атмосферу и человеческим фактором, непосредственно влияющим на все всепогодные изменения. Кто-то винил во всём американцев, проливших миллионы тонн нефти в Атлантический океан, кто-то русских по-тихому применивших климатическую бомбу, правда, не известно против кого. Но к счастью или несчастью все как плохое, так и хорошее когда-то кончается. В конце концов, в один прекрасный день, закончился и этот изнуряющий и доконавший всех зной. Уже с раннего утра небо потихоньку стало заволакивать полупрозрачными, ещё плохо сформировавшимися облаками. И как всегда, при смене погоды эта необузданная жара стала еще сильнее. Она, словно чувствуя свое непременное поражение, в лице несущегося с запада прохладного циклона, о котором уже три дня твердили синоптики, решила показать людям свое предсмертное, страшное величие. Ветер в начале дня еле заметный с каждым часом всё больше и больше набирал силу. К вечеру от раскалённого воздуха, перемешанного с пылью, песком и запахом дыма, невозможно было укрыться нигде, но ее Величество «Погода» не спешила подарить людям свое расположение. Ближе к полночи вся эта природная вакханалия неожиданно прекратилась. В небе до предела плотного, раскаленного воздуха, наполненного пылью, дымом и запахом гари показалось светлое расплывчатое пятно, которое человек лишь с богатой фантазией смог бы назвать луной. Жители городка весь день в ожидании чуда, смотревшие на все происходящие в природе изменения и теперь обманутые в своих надеждах, спешили поскорее вернуться в свои дома и квартиры.