Ну а теперь иметь дело с этой добрейшей души пожилой женщиной предстояло, увы, мне!
К слову, не помню у нее такой псины. Неужели недавно завела и взяла уже взрослую собаку? Таких размеров… еще и такую агрессивную? Бабка, что ли, совсем бесстрашная?
— А какого нечистого ваш пес забыл на моей земле? — возмущенно закричала я, не спеша опускать вилы. Ибо эта старушенция мало того, что сдерживать свою собаку не собиралась… еще сама же и натравит. — Причем, как я вижу, гуляет она здесь еще со вчерашнего вечера! Не потрудитесь объяснить?
— Ничего я тебе, кошка поганая, объяснять не буду! — заявила Милдрет, топнув ногой. — Не нравится что-нибудь — проваливай отсюда! Без тебя этот городок был так хорош…
— Ну уж нет! — разозлилась я. — Напоминаю, что это ВЫ со своим животным, которое угрожает мне, вторгаетесь на мою собственность! Что, хочу напомнить, уже прямое нарушение закона. И если еще раз увижу эту адскую тварь на моей земле — продолжите общение с констеблем!
— Ничего-ничего, паршивка, которая мужа ради этой фермы извела, — проскрипела зубами Милдрет. — Уже совсем скоро эта земля не будет «твоей собственностью», — подленько хмыкнула она. — А там, глядишь, может, даже я сама ее на аукционе куплю после того, как у тебя ее за долги отберут. Я, знаешь ли, давно подумывала о том, что неплохо бы расширить ферму Морстоунов… И уж тогда мой Огонек будет здесь бегать вдоль и поперек!
Вот карга! Получается… она еще и всерьез на эту землю метит? Не удивлюсь, если даже Марка когда-то уговаривала ее продать. И теперь, когда после смерти того алкоголика дела его вдовы висят на волоске, старая муха в предвкушении потирает лапки?
Значит, нужно быть втройне осторожной. Потому что можно не сомневаться: если этой паразитке подвернется любая, даже малейшая возможность подтолкнуть меня к пропасти, она это сделает не просто радостно, а с песнями и с плясками.
— Эм… что здесь происходит? — неожиданно донеслось справа от нас. Повернув на этот голос головы буквально синхронно (в том числе сделал это даже Огонек), мы увидели Рея, быстрой походной приближающегося к нам. И я уж было сначала обрадовалась тому, что просто его вижу… но тут вспомнила, что несколько минут назад выгребала от птичьего навоза курятник и выгляжу соответственно, так что радости немного поубавилось.
— Ох, мистер Торнер, добрый день! — защебетала Милдрет, моментально расцветая на глазах, словно букет подснежников. Пес при этом снова насторожено зарычал. — Да ничего такого, просто маленькая бабская склока…
— Миссис Морстоун, если вам так уж хочется каких-то абстрактных «бабских склок», прошу вас искать для них другую собеседницу, потому что меня это не интересует! — Я повысила голос, заскрипев зубами. — А теперь я прошу вас убраться с моей земли и следить, чтобы на нее больше не забегал ваш пес. Иначе я вызову констебля!
— Вот, видите, мистер Торнер, сварливая хабалка, — сладко заговорила старуха, стреляя при этом глазками, словно юная дева на вечерних посиделках у костра.
— Вообще-то, миссис Морстоун, ваш пес в самом деле на чужой земле, — строго повысил голос Рей и, похоже, к глубочайшему разочарованию Милдрет, подошел именно ко мне, а не к ней. Еще и встал так, что теперь закрывал меня от нее своей широкой спиной в хорошо скроенном теплом пальто. — И как я понимаю, Хлоя, этот пес вам угрожал?
— Да, причем дважды! — обиженно заявила я, нервно сжимая пальцы на черенке. — Вчера вечером вообще чуть не загрыз, когда я стирку развешивала. И сейчас вот уже собирался наброситься. Он вообще невменяемый!
