Прыгнув во времени почти на 400 лет вперед, вы обнаружите еще одно развитие семидневного цикла, связанное с семью планетами. В самом сердце эллинистического мира, в Александрии, астрономы расположили семь планет в определенном и неизменном порядке. В результате удачного слияния астрономии, астрологии и математики возникла астрологическая неделя, которая длилась семь дней просто потому, что астрономы случайно обнаружили и опознали семь планет.
Хоть иудейская и астрологическая недели развивались совершенно независимо друг от друга, счастливое совпадение по продолжительности вскоре сблизило их: например, иудеи окончательно закрепили свой шаббат за тем днем, который в эллинистическом мире стал посвящаться Сатурну, римскому богу времени (он же греческий Хронос)[10]. Астрологическая неделя, введенная в Западный мир Римом ближе к концу I века до нашей эры, в конечном итоге объединилась с еврейской неделей усилиями церкви, которая распространила Евангелие семидневного цикла по всему миру. Хотя церковь и подчинилась астрологическим ассоциациям семи дней, которые к тому времени оказались слишком широко распространены, чтобы без них обходиться, ей удалось сохранить субботу и воскресенье как священные дни недели. Однако ранние христиане были евреями, продолжавшими соблюдать субботу, поэтому церковь, стремясь дистанцироваться от иудаизма, установила отдельный недельный цикл, заканчивающийся воскресеньем. Следуя той же логике, Мухаммед в исламе в качестве последнего дня, дня отдыха, выбрал пятницу.
Возможно, вы заметили из этого краткого экскурса в историю недели, что она – чисто человеческое изобретение. Некоторые ошибочно полагают, будто семидневная неделя произошла от естественного лунного цикла. Однако и лунный месяц нельзя точно разделить на полнодневные недельные блоки. Эвиатар Зерубавель, профессор социологии, объясняет, что, в отличие от дня и года, наша неделя – это ритм, созданный искусственно и предназначенный для того, чтобы «вырваться из плена природы и создать собственный искусственный мир»[11]. Создавая идеальную семидневную неделю, мы контролируем размеренность человеческой деятельности и обеспечиваем высокий уровень организации общества.
Однако цена, которую мы платим как личности, высока. Цель недели абсолютно функциональна, это социальный и финансовый механизм, который позволяет нам систематически выполнять поставленные задачи и предсказуемо переходить от одной недели к другой. Для большинства из нас, ведущих светский образ жизни, недельный цикл уже давно лишился какого-либо эмоционального, энергетического или духовного смысла, полностью утратив свое древнее волшебное содержание. Мы уже никоим образом не настраиваемся на какой-то уравновешивающий, умиротворяющий ритм и не развиваем в себе способность творчески течь вместе со своим временем. Наша неделя состоит главным образом из утомительных повторений и безостановочного бега вперед, с привычным предвкушением «расслабона» в выходные и «понедельничной депрессией».
Хосе Аргуэльес, художник, поэт, математик, исследователь космической гармонии, основоположник Мирового Движения за изменение календаря, занимавшийся исследованиями в области истории искусства и эстетики, утверждал, что, «искусственно задав синхронизирующую частоту», человечество отключило себя от биосферы, полностью переместившись в «техносферу». Убежденный, что время служит «вселенским фактором синхронизации», он предположил: постоянная нехватка времени и укрепившаяся в современном обществе псевдокультурная традиция «время – деньги» возникли именно в результате отрыва от истинной природы человечества. И предложил вместо этого ввести новую традицию, в которой «время равно творчеству», основанную на альтернативном календаре, частично опирающемся на концепцию времени майя. Примечательно, однако, что календарь майя тоже придерживался семидневного цикла
