Семь дней в июне - страница 31

У Евы упало сердце.

Всего за сорок пять минут ее очень личная жизнь превратилась в публичную мыльную оперу.

Ева понятия не имела, почему Шейн ворвался в ее жизнь в понедельник вечером, но она знала одно: он должен уйти. Не просто сейчас, а прямо сейчас.

Срочность была связана вовсе не с Шейном. Ева испугалась того, какой она была с ним: неуправляемой. Безответственной. Превращалась в один большой, яростный всплеск. Ей пришлось напрячь все силы, чтобы похоронить того беспокойного подростка. А теперь он явился, вытаскивая на свет прошлое.

Через два года после истории с Шейном она приехала в Нью-Йорк с новой книгой, новыми деньгами и новым именем. Женевьева Мерсье превратилась в Еву Мерси. И Ева Мерси посвятила себя тому, чтобы построить жизнь, которая была бы безопасной и предсказуемой, как диснеевский фильм. Она вышла замуж за самого незамысловатого мужчину на земле, а потом развелась самым дружелюбным образом. Она жила в самом семейном районе Бруклина. Конечно, серия «Проклятые» была развратной, но почему она отказывалась попробовать что-то новое? Потому что и так была на пике безопасности.

Иногда она все же думала о нем. Лежа в одиночестве на больничной койке в два часа ночи или во время приступов писательского застоя. Он появлялся на задворках ее мыслей – без лица, просто ощущение. Вспоминался его теплый, мятно-ванильный запах. Шероховатая мягкость его кожи, словно бархат, обработанный против ворса.

Они не приближались друг к другу целых пятнадцать лет. Ева должна была выяснить, почему он приехал сейчас. Она была готова предложить свои баллы American Express, чтобы оплатить его обратный рейс. Ей нужно было, чтобы Шейн исчез.

Ева снова почувствовала на себе его взгляд. Неопределенно наклонив голову, он пригласил ее в свой угол комнаты. Она же, нахмурившись, жестом попросила его подойти к ней. Ситуация и так сложилась трудная, не хватало еще ковылять через всю комнату на ходулях.

Шейн кивнул. Поколебался. Потом засунул кулаки в карманы и направился к ней.

Ева убрала телефон в клатч. Когда она подняла голову, он стоял перед ней. Прямо перед ней.

В зале жужжали разговоры. Но для Евы все внезапно стихло до неясного гула. Боже, неужели он стал выше ростом? Так спокойно держится. Такой широкоплечий, такой… большой. Его слишком много.

Ева напомнила себе, что нужно дышать. Она не собиралась делать это сейчас. Смотреть на него вот так, на людях. После их маленького представления на сцене у них сложилась аудитория.