– Те двое, кстати, бывшие работорговцы, – поведал он, спрыгнув с предпоследней ступени вниз. – Видите, в чем-то Сайлес был прав. Они перестали быть Душегубами, но беда в том, что никогда не смогут стать и Вестниками. – Деос двумя пальцами небрежно указал вперед, прошмыгнув между столпившимися бойцами. – Тупы они для информаторской деятельности. Годятся лишь для охраны люка. Впрочем, это не сильно отличается от того, что они делали раньше. Только приглядывать нынче надо за неодушевленными предметами.
– Как вообще вышло так, что ты заменил Сайлеса? – поинтересовалась Неамара. – Вы нашли того, кто его отравил?
– Не нашли. Так и не разобрали, где начинать копать. Все винили друг друга. Устроили полный балаган. Никто в тот момент никому не верил, и они предпочли выбрать кого-то со стороны, не причастного к последним событиям. При выборе сыграли знание дела, доверительные отношения с прошлым лидером и репутация. Конечно, они связались со мной. С кем же еще. Пришлось бросить все и бежать к этим оболтусам. Не хотелось видеть, как Вестники загибаются и теряют свое влияние.
Представитель Блуда уверенно лавировал по коридорам, отвечая при этом на вопросы.
– А зачем эти игры с именами? – Демонесса хоть и догадывалась о причинах, но захотела узнать от него самого.
– Долгая история. Вкратце, мне пришлось залечь на дно. Много у кого остались ко мне претензии, и желающих прийти по мою душу было не меньше. Я слинял от Даэтрена. Один он чего стоит. Новое имя помогло мне исчезнуть. Оказалось, жить так – сущее мучение. Приходится постоянно прятать лицо, имитировать походку неуверенного в себе греха, чтобы ничего во мне не выдавало Деоса. Питаюсь я каждый раз в разных местах. Боюсь повторить участь Сайлеса. В каждом приходится видеть врага. Доверять никому нельзя. Особенно когда, возможно, на тебя точит зуб какой-нибудь Душегуб, желающий отомстить за смерть Цензира. Да и отравителя мы так и не нашли, наверняка он не дремлет.
– Не самый лучший период в твоей жизни, – подытожила Неамара.
– Не то слово, золотце. Порой жалею, что вообще пошел на такой шаг. Каждый день может стать последним, а тут еще эта трепонема. Эх-х… а были времена…
– Так в чем твоя проблема с Даэтреном? Не проще было расстаться полюбовно, не прибегая к тайному побегу? – поинтересовался маг.
– Это ты, мой алчный друг, мог распрощаться с Даэтреном когда захочешь, еще и напоследок зацеловаться с ним в десны. А слышал хоть раз о контракте и его условиях для таких грехов из низших сословий, как я? Он обязывал меня работать на Темного Владыку еще длительное время. По сути, контракт – то же самое рабство, только добровольное. Я был его собственностью и не мог уйти раньше срока.
Естественное содержимое френзисских стоков резко закончилось. Наступающая гниль не смогла поглотить помои, столетиями заполнявшие клоаку. Отвратительная зараза тут проигрывала не менее омерзительным отходам.
– Приближается… – тихо вымолвил информатор. Если он сделает один шаг вперед, то процесс заражения сразу запустится, и это ослабило его решительность.
– Еще не поздно вернуться, – сказала Деосу Неамара, заметив его колебания.
– Нет, нет… Все нормально. – Услышав ее голос, черт переборол себя и двинулся дальше.
Ноги представителя Блуда впервые давили наливные волдыри, брызжущие во все стороны. Они выпускали потоки трупной вони, от которой всем вновь стало паршиво. Неамара задумалась об уже испробованных чертями способах борьбы с этой заразой и потянулась к ножнам. «Первозданный огонь! – осенила ее мысль. – Подходящее место, чтобы проверить его, никому не навредив».
