Семь нот до небес - страница 13

Впрочем, это было не так уж и важно: они не догадывались, какая драма вот-вот разыграется в семье Модестовых…

В тот злополучный день, когда Николая с позором выгнали с работы, его жена едва не разделила с ним его горькую участь оказаться на улице безо всяких средств к существованию. И только факт, что она трудилась очень давно, а также жалость администратора ресторана под названием «Хорошее настроение», где у неё была самая скромная должность посудомойки, спасли от необходимости искать новое место работы. Это стало бы для неё сродни трагедии, ведь ничего другого, кроме как мыть посуду, она делать не умела, да и не могла – последствия регулярного употребления алкоголя, а также курение, уже негативно сказывались на её слабом здоровье. И это в сорок-то с небольшим, когда жизнь у других людей, куда более успешных и не обременённых всевозможными вредными привычками и психологическими травмами, только начиналась!

Кроме того, у неё был сын с непростым характером, который требовал к себе особого внимания и заботы. Ах, как же ей было сложно с ним, и порой она не знала, как совладать со своим собственным ребёнком! Не могла найти ключика к его тонкой и ранимой натуре. И это бессилие облекалось в форму рукоприкладства, как способу воспитания, по её мнению, наиболее эффективному.

Физическое насилие было обычным делом в их семье. К такому способу нередко прибегал её отец, жестоко наказывающий дочку за всякую малую провинность. Например, когда ей было тринадцать, он в порыве гнева едва не забил её до смерти за то, что та посмела ослушаться, отказавшись помочь матери прибраться в доме. К сожалению, эту модель поведения Лариса забрала и в свои отношения с сыном. Как она могла дать своему ребёнку того, чего сама не имела?

«Особенность» Германа заключалась лишь в том, что он был очень активным, неусидчивым ребёнком, не способным долго удерживать внимание на чём-либо и сосредоточиться. И был подобен маленькому беззащитному кораблику, зависящему от воли переменчивого ветра – куда он подует, в ту сторону тот и поплывёт. Очень часто бывало так: как только Герман начинал заниматься чем-то одним, его внимание тотчас же переключалось на посторонние предметы… Это негативно сказывалось на его развитии и школьной успеваемости. К сожалению, тонкости детской психологии для Ларисы оставались тайной за семью печатями. И непонимание с сыном лишь усиливалось. Да ещё и с работой у неё не всё ладилось.

В тот вечер она явно была кандидатом на увольнение, хотя косвенно вина лежала на одной из официанток, Анжеле. Как оказалось, у неё появился некий ухажёр, с которым девушка любила подолгу болтать по телефону. Естественно, это отвлекало от работы, которой в тот памятный вечер было невпроворот – ей, как и другим официанткам, приходилось разрываться между клиентами. И среди них были две очень важные персоны, которых часто можно было увидеть вместе за изысканным обедом или за чашечкой кофе, бурно обсуждающих свои дела.

Они всегда приходили в одно и то же время и садились за столик, специально оставленный для них. Официанты чуть ли не из кожи вон лезли, чтобы как можно лучше обслужить их, ведь в награду они получали солидные чаевые.

Обед, состоявший из нескольких блюд, уже был готов, оставалась самая малость – подать его гостям и с очаровательной улыбкой аккуратно разложить перед ними тарелки и пожелать приятного аппетита. Но не тут-то было! Еду почему-то долго не несли, и это заставило изрядно нервничать этих двух завсегдатаев. А всё из-за того, что девушка-официантка, закрутившись, словно белка в колесе, вдруг вспомнила про один очень «важный» звонок. Не найдя никого, кто мог бы её подстраховать, она от отчаяния обратилась к Ларисе, едва справлявшейся с горой грязной посуды.