***
–Народ, что мы будем делать с нашим Герасимом? Меня этот урод конкретно достал, корчит из себя невесть кого. А чувство собственного достоинства – ну прямо как у депутата, – обратился к группе приятелей Вольдемар после звонка на перемену.
–Еще и клинья ко мне подбивал, козел. Да с таким даже какая-нибудь Зинка с базара забесплатно не станет спать, – сказала девушка-брюнетка.
–Дело говоришь, Светка, – смеясь, ответил Вольдемар.
–Этот чувак вообще не в теме. Затирал нам битый час про какого-то скучного Сталина. Кому он вообще сдался из нас, этот грузин жестокий, – сказал наркоман в кожанке.
–О да, Яшка, в самую точку.
Немного подумав, Вольдемар продолжил:
–Так что будем все-таки делать? Если ничего не придумаем, этот урод нас за неделю до дурки доведет.
–Может, типа, стрелу забьем? – произнес молчавший до этого парень в спортивном костюме.
–Нет, Сява, методы из девяностых – это слишком банально… И наказуемо УК РФ. Уж это ты, как будущий юрист, должен знать?
–О, я, типа, придумал! – подал голос Яшка, – Ну этот Геркулес же, типа, от нашей Светки течет? Так пусть она к нему подкатит, заманит домой, а потом заснимет голым и в интернет выложит?..
–Эй-эй-эй! Я не собираюсь подкатывать к этому озабоченному… И тем более видеть его голым! Фу! – сказала Света, – У меня тут свой план созрел…
***
Геракл медленно поднимался по лестнице, размышляя о сущности бытия, как вдруг в него сзади будто врезался грузовик:
–Милостиво прошу прощения, сударь, – сказал Гераклу столкнувшийся с ним Бесогонов.
–Ничего, камрад, со всеми бывает.
–Вы были просто превосходны на философии, мсье Геракл! Марину Петровну после того, как вы ретировались, чуть, не побоюсь этого слова, кондратий не хватил! Я, конечно, не одобряю коммунизм, из-за того, что эти красные черти царя-батюшку расстреляли, но Сталин все же золотой человек был, страну поднял и присоединил многие землицы бывшей Российской империи. Неудивительно, что вы так его цените.
–Приятно слышать, товарищ Бесогонов…
–Димитрий, Димитрий я! Не нужно называть всех по фамилии.
–Хорошо, Димка, – сказал Геракл, хотевший показать себя дружелюбным.
–Димка?! Что это за просторечия еще? Я не холоп какой-нибудь все же – наш род, батенька, еще Петру Великому имел честь служить, царствие ему небесное. Ежели не уразумели еще, дворянин я. Мой славный пращур после кровавого Октября в Париж бежать изволил, и токмо мой батенька в Россию вернулся обновленную, православную.
Геракл впал в замешательство. Казалось бы, ему не стоило радоваться знакомству с дворянином, особенно потомком беглого буржуя – однако в то же время наш марксист не испытывал к новому знакомому антипатии, скорее интерес.
–Ну и как мне вас теперь прикажете называть, камрад? – спросил Геракл.
–Если вам будет угодно, называйте тогда уж Дмитрием Аркадьевичем или, на худой конец, просто Дмитрием. И давайте поторопимся и отнесем наши принадлежности в аудиторию, а то трапезничать нам надо бы, а уж в этом деле я торопиться не привык!
После того, как Геракл и Дмитрий Аркадьевич оставили свои вещи в аудитории, они медленно направились к столовой. Судя по всему, Геракл впервые в жизни нашел друга.
–…А насчет Светланы не переживайте, уважаемый Геракл. Я тоже с утречка подсесть к ней намеревался, так еще грубее, чем вас отвадила, отродье ведьмино. Похоже, неинтересны такие статные молодые люди, как мы, девицам подобным, им скорее таких, как Вольдемар Сельнов, подавай…
