А хата и без того не была особенно теплой.
Несмотря на то, что снаружи она была обложена силикатным кирпичом, внутри в стенах, по-видимому, была одна труха. Две угловые стены нашей комнаты зимой до самого потолка были покрыты инеем, а летом сквозь побелку обильно проступила плесень.
Нужно сказать, что бороться с бытовыми проблемами по будням приходилось мне одному. Днем родители были на работе. А сестренка до вечера находилась на «продленке».
По ночам мы спали, не раздеваясь, натягивая на себя все одеяла.
Наверное, мои родители рано или поздно нашли бы для нас более подходящее жилье, но посыпавшиеся на нас всякого рода неприятности заставляли все силы направлять на их преодоление.
Отсутствие денег было, пожалуй, самым малым из бед.
Мои родители навсегда остались для меня примером в семейной жизни.
Другая жизнь начинается
Было одно решение, которое я принял для себя этой холодной неприветливой осенью, и которое круто изменило всю мою жизнь.
Я даже не могу точно вспомнить тот день, когда пришло ясное понимание: я буду учиться.
Нет не по школьной программе, там у меня было все в порядке, а по своей, продуманной на годы вперед. Я должен стать культурным человеком, разбирающимся в литературе, поэзии, живописи, музыке.
Научиться все понимать, решать все вопросы всегда самому и не зависеть от чьих бы то ни было мнений и указаний.
Это решение несмотря на кажущуюся спонтанность, было вполне закономерным. Я с детства привык к самостоятельности и всегда стремился все вопросы решать сам. Я еще не знал такого слова – нонконформизм, но он был в известной степени предопределен, и нужны были только определенные обстоятельства, чтобы он проявился в осознанном решении.
А пусковым крючком к такому решению стала моя неприкаянность в чужом для меня классе.
Я, конечно, понимал, что многое из того, чем я хотел бы заниматься, в этом городе было для меня недоступно.
Но здесь было несколько библиотек, и в них были книги.
Как жадно я хотел обладать собственной библиотекой хороших книг, чтобы иметь возможность выбрать любую из них, вдохнуть особый буквально пьянящий запах бумаги и клея, погладить корешок и погрузиться в чтение.
К сожалению, об этом я мог только мечтать.
Но я записался во все библиотеки города и регулярно брал в каждой из них солидную стопку книг.
Если прежде я, как и мои родители и большинство моих сверстников, читал, в основном, детективную и приключенческую литературу, то сейчас это была литература классическая: отечественная и зарубежная.
Я начал читать книги по собственной методике: от первого тома до последнего, включая все критические статьи, вошедшие в издание.
Поскольку в библиотеках мне попадались классики, в основном девятнадцатого века, то и я буквально ощущал себя живущим не во второй половине двадцатого века, а, по крайней мере, лет за сто или за сто пятьдесят до своего времени.
Скоро я понял, что поступил правильно, записавшись сразу в несколько библиотек. И дело было даже не в конспирологических соображениях, хотя согласитесь, кому-то было бы странно видеть худенького подростка, таскающего из библиотеки по 5-6 томов еженедельно.
Я разобрался, что не только по количеству книг, но и по ассортименту книжных изданий библиотеки сильно различаются.
Библиотека, расположенная совсем рядом со мной в Табурищах, комплектовалась, видимо, раньше других: здесь я обнаружил даже сочинения Мао Цзэдуна, читать которые я, разумеется, не собирался.
