При всем при том жили Брыжаки значительно богаче нас. Их квартира была хорошо обставлена мебелью. В ней был холодильник, это в начале пятидесятых, и даже черно-белый телевизор. В телевизоре мы не очень нуждались, потому что передачи велись только на венгерском или чешском. Вещания на русском языке в Закарпатье не было вплоть до нашего отъезда. Что касается холодильника, то у нас его не было не только в Мукачево, но и все время жизни в Светловодске, аж до моего отъезда в институт.
Помню, еще когда мы приезжали в отпуск в Закарпатье, у дяди Коли уже был мотоцикл. Мне запомнился один случай. Мы загостились в Мукачево и опоздали на последний автобус, идущий в Русское. Решено было добираться на мотоцикле. Отец был прилично пьян, иначе он не пустился бы на подобную авантюру. Он сажал меня к себе за руль, а маму на багажник, но мы раз за разом падали, то просто на асфальт, а то в глубокий кювет. Чем закончилась эта история я не помню, но все остались живы. Скоро дядя Коля вместо мотоцикла купил машину, на которой, я не помню, чтобы он катал кто-либо из нас.
Вспомнил забавную историю, рассказанную отцом, о том, как дядя Коля охотился на уток. Не знаю, видел ли он, как отец стрелял уток в Грузии, или только слышал его рассказы, но дядя Коля тоже захотел стать охотником. Он купил одноствольное ружье и всю необходимую для охоты амуницию и пошел охотиться на соседний пруд. Отец рассказывал ему, что стрелять нужно только по летящим уткам, но дядя Коля не внял его советам. Когда он подкрался к воде, то увидел совсем близко плавающих селезней. Выстрел оказался удачным, потому что сразу несколько уток перевернулось кверху лапками. Пока он складывал добычу в мешок, к нему подошел хозяин, живущий рядом с прудом. В селе все знали друг друга, хотя, не могу сказать, что питали дружеские чувства.
– Ты зачем пострелял моих уток? – спросил хозяин.
– Это не твои, а дикие! – возразил ему дядя Коля.
– А ну, покажи! – настаивал тот.
На беду, среди пестрых уток оказалась одна белая. Пришлось дяде Коле платить за убитых домашних уток втридорога.
Новый толчок к возрождению моего интереса к спиннингу дал, как ни странно, дядя Коля. В отличие от охотничьих проблем, дела со спиннингом пошли у него не в пример успешно. Однажды тетя Вера угостила нас жареной щукой, которую намедни поймал ее муж, и это окончательно сломило наше недоверие.
Я почти с благоговением рассматривал снасти дяди Коли. Гибкое металлическое удилище, невиданная мною прежде катушка, называемая безынерционной, и тоненькая леска. А блесны: маленькие, с продолговатыми лепестками, надетыми на жесткую проволоку, они не колебались во время проводки, а быстро вращались вокруг своей оси. Поэтому и назывались – вращающимися.
Отец расщедрился и купил дорогущие удилище и катушку. Блесны я тоже нашел и в дальнейшем собирался делать их самостоятельно. Дело оставалось за малым – леской, она должна была быть тоненькой, но крепкой. Такой лески в магазинах не было. Дядя Коля доставал импортную леску контрабандным путем, но заломил за нее цену, по понятию отца, просто грабительскую – три рубля. Это при том, что в магазине отечественная леска стоила в несколько раз меньше.
Отец от предложения свояка отказался, и мне пришлось довольствоваться отечественной. Прошло еще несколько лет, прежде чем мне удалось приобрести импортное сокровище. Меня выручил случай. К нам в секцию гимнастики пришли модельеры из Москвы. Они искали подходящего мальчика, так как их ребенок заболел и остался дома. Из всей секции выбрали одного меня. Я не стал отнекиваться и только спросил, в каком классе учится их мальчик. Мне ответили, что окончил первый класс. А я уже перешел в седьмой. Тем не менее одежда мне подошла, я мужественно продефилировал несколько раз по импровизированному подиуму и в заключение получил вознаграждение размером в три рубля. Нисколько не колеблясь я отдал их новоявленном «гобсеку» и получил вожделенный моток лески.
