– Умерли, говорите? И как там после смерти?
Молчание.
– Я могу много чего рассказать, – вдруг, спустя примерно две минуты после моего вопроса, молвил он. – Послушаешь?
Теперь мне его стало жалко. Наверно, ему не хватает общения.
– Рассказывайте, – сказал я.
– Да можно на «ты», не обижусь, я человек простой. Я родился в 1950 году. А умер в 1996-м. Короткая жизнь. Школа, музыкальный колледж, армия. После армии устроился в местный оркестр – играть на трубе. Можно посмотреть все документы, был такой в оркестре Василий Трифонов, это я. Крайний справа на коллективном фото 1974 года. Я все думал, что меня ждет слава большого музыканта. Хотел уехать за этой славой в Москву. Но то одно, то другое. Так и остался здесь. Испугался чего-то. Испугался, что не получится. Так и остался работать в местном Доме культуры. Когда ты молодой музыкант, жизнь кажется слишком легкой и беззаботной. И пусть даже у тебя нет много денег. А как на меня в молодости девки вешались – я был статный, красивый!.. Слишком беззаботно жил. Слишком.
«Ну и что – он мне будет пересказывать свою убогую биографию?» – недовольно подумал я.
– В девяностом году в ДК, с которым я связал свою жизнь, начались серьезные проблемы. Ручеек финансирования пересыхал. Однажды нам, оркестру, сказали: «Денег нет. Уходите». Я ушел, да так и никуда не пришел. Забросил музыку, работал слесарем, сторожем, дворником. Много пил. Жизнь, как говорится, катилась под откос. В итоге к сорока пяти годам я превратился в развалину. Уволился с последней работы, целые дни проводил за распитием самогона в кругу, скажем мягко, сомнительных личностей. Жена пыталась лечить, один раз даже сдала меня в наркологичку.
Я пролежал там три дня, а потом сбежал. И тут же настрелял денег на бутылку пива у прохожих. О, какое вкусное это было пиво! Не то что это, приевшееся…
Он отхлебнул из пластикового стакана. Я тоже немного отпил.
– Один раз в какую-то из лютых зим я сильно перебухал, – продолжал Гном. – И вот начал блевать, держась за зеленую оградку палисадника. Я блевал на этот чистый, холодный, блестящий, ослепительный снег. И думал: «Вот зачем это все? Зачем я? Зачем мир?» Знаешь, смерть и все, что было после нее, не прибавили ясности в этих вопросах.
Я по-прежнему не понимаю, зачем это все. И мне не очень-то сладко. Я устал…
– Ты перепрыгиваешь с темы на тему. Так как ты умер?
– Отравился алкоголем. Одна местная самогонщица делала очень плохой алкоголь. Я выпил его, заснул в лесочке возле автовокзала. В курсе, где это?
– Да.
– А поутру проснулся и увидел рядом… себя. Свой труп. Сам же я стал бесплотным. У меня не было ни рук, ни ног, ни головы. Но при этом я был.
– Чушь. Оттуда еще никто не возвращался.
– А я никуда и не уходил. В это трудно поверить, но я действительно превратился в призрака. Когда ты бесплотен, ты ощущаешь себя, в принципе, как и прежде, когда ты был живым. Ты ходишь, но у тебя нет ног. Гравитация на самом деле не должна на тебя действовать, но она действует. Это трудно понять. Ты дышишь, но дышать тебе не нужно. И есть, и пить. А трахаться мне и при жизни давно не было нужно. Хотя, конечно, отличия были. Например, меня никто не видел. И я не мог взять ничего руками.
– Ну а почему ты сейчас видим мне? И держишь этот стаканчик…
– Я открыл один секрет примерно через год после смерти. Слушай, ты смотрел фильм «Привидение»? Полузабытый трогательный фильм с Патриком Суэйзи, Деми Мур и Вупи Голдберг.
