- Да ты че! – присвистнул. – Ага, ага… была бы у нас трехкомнатная хата, всем бы места хватило. И не надо было гостям на головах друг у друга сидеть. Так что если посчитать… кто и что сделал… Эх, Ленка, ни капли совести и стыда, разбаловал я тебя.
Знает, куда бить. А то, что это родной человек от этого еще больнее. Но он ведь сейчас в неадекватном состоянии. Завтра все будет иначе. Только горький пепел его слов оседает в душе.
- А ведь и дальше баловать хочу. Куртку новую тебе выбрать, Аньку одеть. И все у нас будет. Сейчас вложусь, и мы такие деньжищи поднимем, что даже сможем из этой халупы переехать. Но разве ты ценишь? Такой вечер испортить… - взял тарелку с салатом и съел несколько ложек. Майонез по подбородку течет, он этого не замечает. – А мне тоже отдых нужен. Халява перепала, так надо уметь расслабиться. Занудная и жадная ты Ленка. Обо мне ни капли не думаешь!
Дальше слушать я не стала. Забрала доченьку из кухни, уложила в кроватку. Подождала, пока уснет. Благо при малышке, Ваня не стал продолжать свои оскорбления. Сидел и поглощал еду в одиночестве. А я уже рада, что перестал выливать на меня потоки желчи и ругательств.
- Ты это… уберись тут! – икнул.
Ничего не ответила. Ушла спать на кухню. Первый раз за нашу семейную жизнь. Что в него вселилось? К нам ведь заходили его друзья и раньше. Я проводила время на кухне. Но все было тихо, нам всегда удавалось прийти к взаимопониманию. Или что-то во мне поменялось? И я на него смотрю немного другим взглядом?
Ваня быстро заснул и захрапел. А я так и не сомкнула глаз. Лила слезы в подушку. Старалась убедить себя, что завтра все изменится. Ссоры ведь бывают в каждой семье. Но обидные слова Вани так и звучат в голове на повторе, будто заело пластинку, и никак ее не выключить.
Еще и лицо Стаза стоит перед глазами, зверюга словно насмехается надо мной. Как в таком состоянии уснуть? Они как сговорились добить меня окончательно.
Утром, когда с доченькой уходили из квартиры, Ваня еще спал. Глаза опухли до такой степени, что веки полностью не размыкаются, все расплывается, и пекут нестерпимо. А мне еще целый день стоять за прилавком.
Отвела Анютку в садик и на работу. Приготовилась уже новые ящики таскать. Стас ведь все скупил, значит, мне новый товар раскладывать. Ошиблась… Грузчики снуют туда суда.
- Доброе утро, Лена, - шеф явно в хорошем расположении духа.
- Здравствуйте… У нас пополнение штата?
- Как сказать, - замялся. – Тут этот твой меценат… В общем… нанял парней, оплатил их работу и сказал, что мой бизнес прикроет, если ты хотя бы один ящик поднимешь.
- Серьезно? – я так опешила, что не могу понять своих ощущений.
- Да. Дал указания тебе не говорить. Но как тут о таком промолчишь. Чем ты его зацепила, а, Лен? – и пытливо так на меня смотрит.
- Ничем.
Захожу за прилавок. Нет у меня желание вести дискуссию. Тем более я прекрасно понимаю, к чему Андрей Валентинович клонит. А переубеждать… чем больше отрицаешь, тем сильнее люди будут верить в небылицы.
Стас… чего он добивается? По идее я должна разозлиться, а не выходит. Давно я не ощущала заботы и, как ни странно, получила ее от чужого мужика. А от родного мужа – ушат помоев. Больно. Слезы снова наворачиваются на глаза. Надо что-то менять в наших отношениях с Ваней. Спасать семью, пока не поздно.
А поступок Стаса, чем бы он ни руководствовался… спасибо ему. Пусть он этим породил новые слухи. Но вопреки всему мне приятно. Глупо отрицать этот факт.
