Семья в долг - страница 28

Когда на рынке стало немного спокойней. Грузчики закончили работу, первый наплыв покупателей спал. Я присела и набрала маму.

- Леночка, заинька, как я рада тебя слышать, - раздается в трубке ее веселый голос. – Я Ванечке звонила, не хотела отвлекать тебя. Как вы там? Я тут…

- Мам, у меня к тебе будет странный вопрос, - выпаливаю, прерывая ее речь.

- Конечно, зая, какой?

- Ты знаешь Станислава Андриевского? – что меня дернуло спросить у нее? Ответа нет.

Но ведь мама может знать то, что я забыла. Глупо. И все же. Что-то внутри, какое неведомое предчувствие, или игра моего воображения подталкивают к этому вопросу.

- Кто? – выпалила громко, так что в ушах зазвенело.

- Андриевский Станислав Юрьевич, - сердце ускоряет ритм, - Я так поняла, знаешь? – сжимаю телефон до боли в пальцах.

- Хм… знаю, - замялась, кашлянула. – Олигарх столичный… по телевизору видела. А тебе он зачем?

- Мам, сейчас будет немного странный вопрос, - зажмурилась, стыдно такое вслух произносить. – А ты не знаешь, я случайно с Андриевским не пересекалась в прошлом?

Только когда произнесла, до конца поняла, какая это нелепость.

- Ты… что? – повисла пауза и слышно только мамино прерывистое дыхание. – Откуда такие мысли? Лена, у тебя, что проблемы начались? Последствия аварии дают о себе знать? Ты скажи мне, деточка. Не скрывай. Я деньги на врача переведу. Помнишь, как Павел Денисович тебе помог? Не настало ли время снова к нему обратиться? – она выпаливает все скороговоркой, чувствую ее волнение на расстоянии. Переживает за меня, моя хорошая.

- Нет, что, ты все хорошо. Просто я встретила Андриевского на днях. Странная была встреча, - помедлила. Не стала вдаваться в подробности. Не стоит маме еще больше причин для волнений давать. – Вот я и подумала, может, мы с ним ранее знакомы были.

- Что же твориться такое!- причитает, всхлипывает. – С кем ты там знакомства втайне от мужа заводишь? Ванечка, он разве заслуживает такого предательства? Что тебе этот… нехороший человек наговорил?

- Почему нехороший? Откуда ты знаешь? – неприятно резанули именно эти ее слова.

Как она может судить о нем, если только по телевизору видела?

- Все они толстосумы одинаковые, - пренебрежительно фыркает. – К людям обычным, как к мусору относятся.

А мне дико хочется на его защиту встать. Не знаю, что со мной происходит, только обидно слышать про Стаса такое. Он, конечно, псих, но от него я видела заботу. В памяти моментально всплыл утренний эпизод с грузчиками.

И все же не понимаю, почему слова мамы во мне настолько сильный протест вызывают.

- Но ты ведь не знаешь! – резко повысила голос. – Стас, наоборот, проявил себя не с такой уж плохой стороны.

Это я про зверюгу сказала? Реально я?

- Ах, уже «Стас»! Лена, опомнись! – мама едва не плачет.- У тебя Ванечка, Анютка, а ты с чужими мужиками шашни крутишь! Ты как Ване в глаза собираешься смотреть? После всего, что он для тебя сделал! Муж – самый близкий человек, он с тобой в огонь и в воду.

- Да, с чего такие выводы-то, мама! Ни с кем я ничего не кручу! – тут же вспоминается мой поцелуй со зверюгой, кровь приливает к щекам. - А твой Ваня, он снова в пирамиду деньги вложил! И не подумал о семье, не посоветовался! Я одна работаю! – внутри агрессия просыпается, вчерашние обидные слова мужа вспоминаю. Жутко бесит, что мама его защищает.

- И что? Лена, он для семьи старается! Я слышала, если правильно вкладываться и вовремя деньги вывести, то можно отлично заработать! Мы все ошибаемся, но на то у него жена есть, чтобы подсказать, поддержать. Вместе рука об руку со всем можно справиться, - слышу звяканье посуды, мамино сопение. – А насчет олигарха, материнское сердце не обманешь. Не просто так ты разговор со мной завела. Не к добру все, Лена. Я жизнь прожила. Знаю, как мужики лапшу на уши вешать умеют, чтобы свое получить. Подарки, красивые слова, а потом выкинут как отработанный материал. И ни мужа не будет, ни олигарха недоделанного. Я вот твоему отцу верность всю жизнь храню. А ведь до сих пор поклонники имеются. А всем на дверь указываю. Лена! Заклинаю тебя, опомнись! Давай к врачу сходим, я все оплачу! Землю рыть буду, ничего для тебя не пожалею, лишь бы здорова была! – у нее истерика началась. Говорит не переставая. Плачет, задыхается, всхлипывает.