– Это потому, что они с Земли-1. Кендра и Дейв, – объяснил Джакоби, и теперь настал черед Польны удивляться.
– Правда? Оба?
– Ага, – он вновь улыбался, довольный, что ему удалось впечатлить ее.
– Откуда ты знаешь?
– Скажем так, – Джакоби развел руками. – Мне здесь действительно нечем заняться.
– Это многое объясняет… их поведение, эти взаимные подколы, за которые в Ционе… – Польна осеклась. Очевидно было, что Дейв и Кендра по-дружески шутили друг над другом, однако в Ционе такие шутки сочли бы за проявление ксенофобии.
– Кажется, я понял: тебе неуютно, когда кто-то вокруг высказывается неполиткорректно, так? Хотя сама ты неоднократно заявляла о своей… хм-м-м… неприязни к сентиентам, – сказал Джакоби, и Польна не сразу поняла, какое слово из его уст удивило ее больше: «неуютно» или «неполиткорректно».
Он не обвинял ее, нет, просто констатировал известные факты.
– Джакоби, – Польна больше не улыбалась; теперь она внимательно смотрела ему в глаза. – Это не неприязнь. Это личная травма, окей?
Объяснять она не собиралась: смерть Келси была последней темой, о которой Польна решила бы поговорить с Джакоби.
– «Они не должны жить среди нас, как не должны тигры и львы жить по соседству с человеком», «Межрасовый переход нужно запретить на законодательном уровне: это смертельно опасно», «Сентиенты – вынужденная мера нашего общества», – процитировал Джакоби высказывания Польны, при этом ни один мускул на его лице не дрогнул. Словно он вызубрил их до бездушного автоматизма.
Польна оглянулась по сторонам: вопреки ее ожиданиям, никто не смотрел на них.
– Могу представить, как это задело тебя, – сказала она. – Я приношу свои извинения.
Щеки ее пылали, а пальцы невольно начали перебирать ключи в кармане брюк.
– Но у меня есть моя личная жизнь и мое личное мнение на ту или иную ситуацию, – добавила она.
Польна понимала, что если Джакоби нашел эти ее высказывания, то наверняка видел и другие, гораздо более хлесткие. Сейчас ему хватало такта не озвучивать их, но Польна видела, что в глубине его арктически-голубых глаз затаилась враждебность.
Официант принес мясо и вино. Джакоби терпеливо ждал, пока молодой человек поставит перед Польной большую тарелку со стейком, плавающем в красной жиже и обильно посыпанным гранатом.
– Приятного аппетита, мадам, – официант коротко кивнул и поспешил удалиться, обходя сентиента по самой большой орбите.
Джакоби разлил вино по бокалам.
– Ну что, выпьем за будущую статью? – предложил он.
Они легонько соприкоснулись кубками из толстого стекла, даже не услышав звона – столько вокруг было голосов, мелодий и ритмов. Стук серебряных ножей и вилок по фарфоровым тарелкам, глубокие гортанные голоса вампиров и, в сравнении с ними, такие невыразительные – людей.
– Угощайся, Джакоби, – стараясь не показывать своего отвращения к блюду, Польна с улыбкой пододвинула тарелку к сентиенту.
Вопреки ее ожиданиям, он не накинулся на мясо, как осатаневший от голода зверь. Нет, Джакоби принялся отрезать кусочек за кусочком, медленно прожевывая их и запивая вином.
– Так что там с твоей статьей? Какие вопросы? – спросил он.
Польна собралась моментально. Журналистские навыки были на месте, несмотря на то, что голова ее вмиг закружилась, стоило ей пригубить вина.
– Расскажи о последний событиях, которые ты помнишь, – попросила она, ныряя в сумку за диктофоном. – Я понимаю, что это может быть несколько болезненно, поэтому не торопись. Расскажи про то утро.
