– Это я.
– Что – я? – не поняла тетушка.
– Ну прямо как в анекдоте, где наркоман приходит домой, звонит в дверь, а его такая же обдолбанная матушка спрашивает: «Кто это?» Он отвечает: «Мама, это я». – «Не-е-ет… мама – это я!»
Тетушка всплеснула руками:
– Господи боже мой, ну когда же ты выйдешь замуж? Чем ты там, у Головина, занималась, что все лицо исцарапано?
И я почувствовала несказанное облегчение, когда четко, чеканя каждое слово, рубанула теплый и сонный воздух ночной квартиры фразой:
– Изучала предвыборную программу кандидата в губернаторы Геннадия Ивановича Турунтаева.
Глава 3
Ответственное партийное поручение
Я ожидала этого звонка. По тому, как развивались события, этот звонок не мог не прозвучать. И он прозвучал – прозвучал, когда я, позавтракав, сидела перед зеркалом и при помощи разных косметических средств устраняла последствия вчерашних злоключений.
Я сняла трубку и произнесла:
– Да, слушаю.
– Евгения Максимовна, это говорит Геннадий Иванович.
– Хотите прислать счет за испорченное мною пальто?
Турунтаев замялся:
– Как, простите?
– Дело в том, что вчера, когда вы так неловко и не без моей помощи упали на землю, вы сильно испачкали пальто. По-моему, даже порвали.
– Ах, вот оно что, – выдохнул тот. – Вы ироничная женщина, Евгения Максимовна. Это хорошо. Еще раз благодарю вас за вчерашнее. Я не знаю, как и… – Он вздохнул, два раза кашлянул и продолжал: – Так вот… я хотел бы с вами встретиться. Обсудить один очень важный вопрос. Дело в том, что я давно слышал о вас много положительного от очень уважаемых мною людей. Так что хотелось бы знать, когда у вас будет свободное время. Хотя…
– Что – хотя?
В трубке возникло молчание, и я услышала отдаленный женский голос, который что-то негромко говорил Турунтаеву. Несмотря на то что голос был едва слышен – вероятно, Геннадий Иванович прикрывал ладонью трубку, хотя и не очень плотно, – я узнала эти металлические интонации, этот подчеркнуто сдержанный сухой выговор. Татьяна Юрьевна. Как же она могла не проконтролировать разговор своего мужа с посторонней женщиной, внешность которой она к тому же имела возможность оценить.
– Дело в том, что у меня очень плотный и насыщенный график, – снова заговорил Турунтаев. – Поэтому хотелось бы как-нибудь утрясти наши планы… привести их, так сказать, к общему знаменателю. Я по образованию математик, – неизвестно к чему сообщил он.
– Хорошо, – проговорила я. – Насколько я понимаю, вы хотите предложить мне работу.
– Вот именно! – воскликнул Геннадий Иванович.
Я подумала, что для серьезного политика (если, бесспорно, он собирается таким стать) наш возможный губернатор несколько импульсивен.
– Хорошо, я могу поговорить с вами на эту тему во второй половине дня. Приблизительно часа в три.
– В три? А в четыре… нельзя?
– В четыре? Ну, значит, в четыре.
– Я пришлю за вами машину, – объявил он. – Водитель отвезет вас на место встречи.
– Куда именно?
– Так… возле здания администрации области есть один закрытый клуб. М-м-м-м…
– Вы имеете в виду «Эверест»?
– Да-да. Я там периодически бываю и считаю его лучшим местом для деловых встреч. В самом деле… не тащить же вас в административный корпус моего завода или по офисам дочерних фирм… гм… простите.
– Все это замечательно, – отозвалась я. – Но прежде, Геннадий Иванович, я хотела бы задать вам один вопрос: кто именно рекомендовал меня вам? Насколько я понимаю, вы знали о роде моих занятий еще до того прискорбного события, свидетелями которого мы вчера стали. И хорошо еще, что не жертвами.
