После службы прихожане приложились ко кресту и пошли по домам, приветствуя друг друга. Ушел и батюшка. Даже сторож Илия с уборщицей Анной куда-то отлучились. Феодосия осталась одна в храме. Тишина наполнила церковь. Двери и окна были открыты, и яркое майское солнце косыми лучами освещало храм. Немного отдохнув, Феодосия принялась за обычную работу.
Вдруг за спиною она услышала шаги. Двое незнакомых парней вошли в алтарь.
– Где деньги? – грозно спросил один из них.
Испуганная алтарница пошла к двери, чтобы показать им церковный ящик, но парни решили, что Феодосия хочет убежать. Преградили ей путь и свалили на пол. Связали руки проводом электрочайника. «Святитель Николай, спаси меня!» – громко взмолилась Феодосия, но ей тут же зажали рот, воткнув какую-то тряпку.
– Ну, захрипела! Режь ее! – приказал старший, а сам побежал к ящику.
Рука младшего дрожала – он, видимо, впервые шел на такое дело. Нож слегка ткнулся в костлявую руку старицы. Кровь брызнула из раны. «Господи, прости мою душу грешную», – молилась Феодосия. Младший закатал ее в половики так, что она едва могла дышать, и убежал из алтаря, ничего не взяв с собой. Через несколько минут все стихло.
Церковный сторож Илия, словно чувствуя что-то неладное, зайдя в храм, позвал Феодосию. Она не откликнулась. Заглянув в алтарь, он все понял и побежал звонить в милицию и скорую помощь.
Так завершился для Феодосии этот праздничный день. Тех парней нашли сразу. Они распивали в ресторане вино на церковные деньги. В милиции они признались в совершенной краже и нападении на алтарницу.
Рана на руке Феодосии зажила, но перенесенный испуг запомнился надолго. Ходить она стала с трудом, все время принимала лекарства. Храм оставила. Думала о смерти, много плакала.
На суде мать Феодосия все простила преступникам. Старшего, как ранее судимого, суд приговорил к длительному сроку лишения свободы. Даже его старая мать выступила против него.
Так святитель Николай наказал преступников и святотатцев. Немного прожила после этого мать Феодосия. Она преставилась ко Господу в праздник Рождества Христова, на восемьдесят первом году своей земной жизни.
