Он был осужден за веру на восемь лет, сидел в лагере среди уголовных преступников. Бывало, вор ночью прощупает его всего в поисках денег, возьмет очки, а утром продает их – ему же, за пайку хлеба. Пожаловаться нельзя – убьет, и отец Модест выкупал очки за хлеб. Следующей ночью вор опять их утащит, и все начинается заново. Однажды отобрали теплые вещи, и отец Модест зимой отморозил себе ноги.
– У моей прихожанки, – рассказывал после трапезы отец Модест, – заболела нога. Врач предложил операцию, а я, успокаивая расстроенную женщину, рассказал ей про то, как вылечил свои ноги безо всяких операций. Однажды в Печорах я набрал осенних листочков, помолился преподобномученику Корнилию и приложил эти листья к ногам. И ноги исцелились. Зинаида вняла моему совету и поправилась. Ведь земля печорская пропитана кровью братии монастырской.
Миша слушал и удивлялся.
Рано утром отец Модест, наскоро умывшись, ушел на полунощницу. Вслед за ним встал и Миша с грустной думой: чем же все-таки угостить монаха? Денег нет ни копейки, но пришла же Зинаиде помощь по усердной молитве и горячей вере!
Миша никогда не проходил без молитвы мимо икон, которые стояли в арке под монастырским Никольским храмом. Но на этот раз его охватило какое-то особое чувство. Он умилился сердцем, и слезы градом полились из глаз перед образом святителя Николая. Мальчик просил у святителя немного денег, чтобы порадовать гостя вкусным обедом. Спустившись с горки и зайдя в Успенский собор, Миша встал на свое привычное место у клироса.
Вдруг чья-то рука мягко коснулась плеча мальчика. Он обернулся и увидел старца, схиигумена Савву, который молча опустил в Мишин карман денежную бумажку. «За что?» – только успел спросить перехваченным от волнения голосом Миша. «Зайди ко мне после службы», – ласково ответил старец.
С тех пор Миша часто приходил к схиигумену Савве. Это было первое чудо в его жизни.
Ранним утром монах Тимофей сгребал широкой лопатой тяжелый мокрый снег, намереваясь к великому празднику Рождества Христова сделать из него вертеп. С тех пор как он пришел в монастырь, он каждый год по благословению настоятеля с радостью строил вертеп. Снег был липкий. В деревнях из такого снега лепили бабу с красной морковкой вместо носа, овечьим пометом вместо глаз и старым ведром, надетым на макушку.
Монаху Тимофею обещали помочь ребята из воскресной школы, которые ходили на занятия в монастырь. Первым пришел Петька, сын бедной верующей вдовы, монастырской прихожанки. Она учила единственного сына не гнушаться трудом и не стыдиться бедности, быть честным, правдивым, добрым. Всех любить, всех жалеть, всем помогать, потому что так делал Господь наш Иисус Христос. Не осуждать богатых и не презирать бедных. Говорила, что трудно богатому войти в Царство Небесное. И представлял Петька богатого Степана Михайловича, ездившего на своей машине, как он с большим животом лезет в Небесную клеть, и жалко его становилось.
Петька живо взялся за дело и стал помогать монаху Тимофею грести снег. Тут подошли и другие ребята из воскресной школы. Вскоре умело сделанный из липкого снега вертеп-пещера уже возвышался около Никольского храма. Внутри пещеры Тимофей сделал из снега жертвенник, на котором поставил икону Рождества Христова, подсвечник и возжег лампаду. Снаружи, по обеим сторонам от входа, воткнул две маленькие елочки, украшенные разноцветными лампочками. Вот только звезды не хватало. Прошлогодняя звезда куда-то делась, и Петька пообещал монаху сделать новую.
