Он нахмурился, отпил еще глоток. Саманта продолжила:
– Наверняка много, я права? Мама убеждена, что ты припрятал в офшоре целую тонну золота да еще кинул ее при разводе. Это правда?
– Нет, неправда. Но в любом случае – неужели думаешь, я бы тебе признался?
– Да никогда. Отрицать, отрицать, отрицать все подряд – вот главное правило адвоката по криминальным делам, верно?
– Откуда мне знать? И кстати, я честно сознался в своих преступлениях. Да и что ты вообще понимаешь в уголовном праве?
– Ничего, но учусь. И уже сдвинулась в мертвой точки. Была арестована.
– И я тоже был, и не советую продолжать в том же духе. Еще повезло, что тебе не надели наручники. Ну, что еще говорит обо мне твоя мамочка?
– Ничего хорошего. Где-то в самой глубине моего утомленного сознания часто возникает такая картина: мы все трое сидим за обедом в шикарном ресторане. Но не как семья, боже упаси! А как трое взрослых, у которых есть хоть что-то общее.
– Лично я только «за».
– А вот она – нет. Слишком много накопилось претензий.
– И как все это изменить?
– Прости, не знаю. Скажи, а ты когда-нибудь выдвигал иск против угледобывающей компании?
Маршал поболтал кубики льда в бокале – он подавал иски против слишком многих корпораций – и грустно ответил дочери:
– Нет, не припоминаю. Я специализировался по авиационным катастрофам, но Фрэнку, одному из моих партнеров, как-то довелось судиться с угольщиками. Речь шла о какой-то экологической катастрофе, связанной с вредными отходами, которые прорвались из хранилища. Фрэнк предпочитал не распространяться на эту тему, из чего можно сделать вывод, что дело он проиграл.
– Это называется шламом, или шлаком, возьми себе на заметку. Токсичные отходы, образующиеся после промывки угля. Компании хранят их за насыпными земляными дамбами, вся эта гадость гниет там годами, проникает в почву и загрязняет питьевую воду.
– Боже, смотрите, какие мы стали умные!
– О да, я действительно многое узнала за один день. А тебе известно, что в округах, где развита угледобыча, самая высокая смертность от рака в стране?
– Звучит как фраза из искового заявления.
– Эти иски очень трудно выиграть в суде, потому что уголь – это король, а многие судьи симпатизируют угольным компаниям.
– Знаешь, это просто замечательно, Саманта. Наконец-то мы говорим о реальном праве, а не строительстве каких-то там небоскребов. Я тобой горжусь. Давай вместе подадим судебный иск против кого-нибудь.
Принесли пиццу, и какое-то время они ели ее в молчании. Мимо прошла фигуристая брюнетка в короткой юбочке, и Маршал, перестав жевать, таращился на нее секунду-другую. Потом взял себя в руки и сделал вид, что дамочка эта ему совсем неинтересна.
– А какой именно работой ты будешь там заниматься? – осторожно спросил он, все еще косясь на короткую юбочку.
– Послушай, тебе уже шестьдесят, а она моего возраста. Когда наконец перестанешь пялиться?
– Никогда. Что в этом плохого?
– Не знаю. Просто думаю, это первый шаг к знакомству.
– Ты совсем не понимаешь мужчин, Саманта. Мы чисто автоматически обращаем внимание на красивых женщин. Никому и никогда это занятие еще не вредило. Мы все на них смотрим. Так что перестань.
– Но неужели не можешь удержаться?
– Нет. И вообще, к чему этот разговор? Я предпочел бы обсудить подачу исков угольным компаниям.
– Ну, я пока мало что знаю. Рассказала все.
– Так ты будешь подавать против них иски?
