– Ты больная, что ли? – зарычал Егор.
– На «Вы»! – повысила я голос. – Меня зовут Наталья Викторовна.
– Наталья Викторовна, зачем ты нам это рассказываешь? Мы знаем, – возмутился Гера.
– Вы знаете? – удивилась я. – А про то, как снять шкуру с волка?
Всё понятно. Мало того, что у них родители умерли, их ещё на охоту брали, тем самым переломали всю психику.
– Не говори Девять, мы больше не будем, – это сказал Георгий - с ним можно контактировать. Егор, судя по всему, извиняться не умел.
Я не знала, кто такой Девять. Возможно, это и был Кристофор. Сделала вид, что подумаю.
– Поговорим о ваших увлечениях. Вы любите оружие?
В ответ тишина.
– Чем булава отличается от палицы?
– А зачем такое знать? – удивился Егор.
– Как зачем? В следующем году у вас начнётся история. Что вы знаете о холодном оружии?
На лицах отобразилось довольство и полное благодушие, они развалились на своих креслах. Было видно, что тема любимая.
– У меня есть Парабеллум, мне его дед подарил, – сказал Егор и, сорвавшись с места, побежал к своему шкафу у кроватей.
Он принёс мне настоящий пистолет. Я лелеяла мысль, что оружие бутафорское, но когда Егор сунул мне его в руку и я ощутила тяжесть, то поняла, что это настоящий Парабеллум.
Пока я пребывала в лёгком шоке, что у детей в шкафу хранится настоящее огнестрельное оружие, Георгий принёс свой подарок.
– Кольт 1911, – гордо сообщил он, сунув мне в другую руку свой пистолет.
Теперь я с двумя пистолетами в руках стояла у своего учительского стола и с печалью смотрела на растерзанную юбку, что продолжала валяться на полу. У меня не было слов. Стало обидно до слёз.
– Это не холодное оружие, оно огнестрельное, – я вернула детям оружие, взяла свой портфель и стала собирать обрывки ткани. Парни растерянно постояли ещё мгновение. Каждый из них вполне профессионально засунул оружие за пояс и прикрыл рубахой. Кинулись мне помогать.
– Мы зашьём, – вдруг сказал Георгий.
Я посмотрела на старые нитки, на разъехавшуюся ткань. Юбка не подлежала восстановлению. Она была очень старой и погибла в сражении на педагогических полях.
– Не стоит, – тихо ответила я, но ребята силой отобрали у меня остатки ткани. Я уступила.
На душе стало как-то уныло, поэтому я вышла из комнаты. С детьми, которые носят за поясом настоящее оружие, мне не справиться. Нет, мне не было обидно. Просто что эти мальчики видели в своей жизни? Их гладили? Целовали, обнимали? Возможно, была мама, потеряв её, они стали такими необузданными.
– Всего хорошего, – попрощалась я.
– Куда пошла?! – возмутился Егор. – Гоша, держи её!
Они опять накинулись на меня, рывком вернули в комнату, пригвоздив к стене.
– Герыч, надо договориться, – тихо сказал Георгий. – Хана нам, если узнают.
– Она точно ничего не скажет. Я знаю таких, их обзывают… интеллигентами.
Они посмеялись надо мной. А потом замерли, отступив на шаг назад.
В приоткрытую дверь стал доноситься грозный мужской голос, от которого у меня мурашки по коже бежали и, видимо, не только у меня. Мальчики, напротив, втянули головы в плечи и ещё отступили.
–… я предупредил тебя, бл*дь! Если не закроешь свою контору, я весь город вырежу! И никто мне слова не скажет! Так что не вы*бывайся, с*ка! Сутки тебе срок! А лучше вообще свали с этого места со своей семьёй.
Дверь в комнату распахнулась, и я, вжавшись в стену, прижала к себе портфель. Испуганно покосилась на вошедшего, не сразу его узнала.
