Серая скала (сборник) - страница 11

– Буду молчать.

– Верю. Так вот, постарайтесь войти в доверие к мальчику. Может быть, он вам что-нибудь и откроет. Замечайте, куда он ходит, с кем встречается. Здесь малейшее указание может принести нам громадную пользу.

– В чем же дело? – спросил я. – Чем может быть интересен мальчик из бедной семьи этим бандитам?

– Это не простые бандиты. Здесь дело куда более важное – политическое. Слыхали ли вы про организацию юных разведчиков-патриотов, которая действовала здесь при фашистах?

– Слыхал. А вы знаете, майор, что у них была своя азбука, свой цифровой шифр, с помощью которого они общались? Мне сказал Краевский.

– Да, была. Об этом нам известно. Надписи делались углем или мелом на заборах и в других местах, а то и просто на земле. Только от них почти ничего не сохранилось.

– А я списал довольно много надписей. В гостинице, потом еще в другом месте…

– В гостинице?

– Да… то есть в гестапо. В последней маленькой камере смертников. Цифры были написаны под нарами. А когда эти нары сломали, я увидел и списал… частично.

– Где еще?

– Еще на бревнах возле недостроенного укрепления. Знаете? Мы ездили туда гулять…

– У вас с собой эти записи?

– Да, здесь, с собой. Я захватил их, когда шел к Сердобиным.

– Давайте посмотрим.

Мы разложили зашифрованные записи на столе и начали их изучать.

– Конечно, – сказал майор, – здесь не может быть речи о простой секретной азбуке. Здесь сорок девять различных чисел при тридцати двух буквах алфавита. С другой стороны, это не обычное зашифрованное с помощью шифровальных таблиц и условного пароля письмо. Тогда бы не могли встречаться так часто одинаковые числа. Да такой способ для юных патриотов и не годился бы. Сообщать пароль друг другу в условиях строгой конспирации очень трудно, а хранить шифровальную таблицу крайне опасно. Им нужен был какой-нибудь более простой способ. Расчет был на то, что враги просто не обратят внимания на записи и не будут их расшифровывать. Например, возможен такой метод, – продолжал Рожков. – Буква обозначается ее порядковым номером в отдельном отрывке хорошо известной книги или, что еще лучше, в определенной условной фразе, которая нигде не записывается, а выучивается наизусть. Тогда буквы, встречающиеся в этой фразе один раз, будут обозначаться только одним числом, а другие – несколькими. Это затрудняет расшифровку, особенно если материала недостаточно. Итак, в нашем случае, чтобы расшифровать надписи, надо знать секретную фразу – ключ. И мы, думается мне, ее знаем… Вы помните, что кричал старик Сердобин?

– Это про Эфесское царство? Помню.

– Точно?

– Точно.

– Тогда диктуйте.

Я стал диктовать. Он писал за мной букву за буквой, подставляя под каждую порядковый номер. Вот что получилось:

– Теперь давайте попробуем разобраться в документах, – сказал Рожков.

Помню, с каким трепетом разложили мы на столе исписанные цифрами листочки бумаги и стали их расшифровывать. Успех был полный. Числа первого штабеля, сфотографированного мною, означали:

Надпись второго штабеля мы расшифровали так:

– Великолепно! – воскликнул Рожков. – Догадка наша оправдалась… Я и раньше подозревал, что эта на первый взгляд бессмыслица имеет значение ключа, но у меня не было материала, чтобы проверить свою догадку. Заметьте, Сергей Михайлович: в одной короткой фразе заключены все буквы алфавита. Буква «а» может быть показана пятью различными числами, а буква «о» – шестью. Именно: тремя, тринадцатью, двадцатью двумя, двадцатью шестью, сорока четырьмя и, наконец, пятьюдесятью двумя. Очень остроумно! И фраза легко запоминается, и вместе с тем кажется глупой болтовней. Итак, мы знаем теперь секрет шифра юных разведчиков. Они сообщают кому-то из заключенных в лагере, очевидно своему сообщнику, что доставлено оружие и что шестого числа в два часа ночи надо ждать какого-то события. Здесь дело идет о следующем, – пояснил Рожков. – Весной девятьсот сорок четвертого года наш партизанский отряд готовился напасть на этот лагерь с целью освобождения военнопленных; наладить связь с заключенными было поручено ЮРП. И они это, как видите, блестяще выполнили таким необычайным способом, воспользовавшись тем, что кирпич и бревна строительству доставлялись крестьянами. Только нападение не состоялось. Партизаны не получили условного сигнала. Заговор был раскрыт в последнюю минуту. Многих из числа юных патриотов тогда арестовали, и среди них Толю Сердобина. Несомненно, их кто-то предал. Все это было известно нам раньше. Вы говорите, там, у неоконченного укрепления, были еще и другие штабеля леса с цифрами? – вернулся к прерванному разговору Рожков.