Не могу без неё. Не могу. Люблю, больше жизни. Но это лишь во сне, да? Потому что в реальной жизни я никогда её не видел. Даже не знаю, как её зовут.
Впервые красотка приснилась мне три месяца назад. С тех пор «эротические кошмары» снятся мне почти каждый день
Это была короткая вспышка. Красивый образ. Улыбающейся, горячей блондинки в белом воздушном платье. Она просто смотрела на меня. С печалью в больших зелёных глазах. Странно так смотрела, будто горевала. Будто ей больно в душе было. Может её кто-то обидел? И быстро исчезла.
Спустя время я увидел её снова. В развратном красном белье. Она больше не грустила, напротив, с жаждой мне отсосала. Кончив в сладкий ротик своей новой воображаемой подружки, я тут же проснулся. И понял, что кончил я не во сне, а наяву. Спустил в собственные трусы, как тринадцатилетний задрот, у которого этой ночью фонтаном выплеснулись первые поллюции.
Каждый раз, как только я собираюсь взять своё, она исчезает. Я кончаю в трусы. Просыпаюсь как лютый дьявол и ненавижу всё на свете.
Блять! Это был самый горячий сон в моём воображении. На этом всё. Дальше минета, да и то рекордно быстрого в моём немалом опыте, дело не зашло.
Я так и не получил желанное. Не поимел красотку. Злость, уже длительное время бушующая во мне, не даёт мне спокойно дышать. Мешает дожить этот чертов год хотя бы более-менее нормально.
Я точно гребаный шизик.
Я хочу её. До дури! До шизы, блять. Но не могу взять.
Потому что понимаю — красотка лишь плод моего больного воображения.
11. Глава 9.
Марс
— Наркотики принимаете? — с серьёзным выражением лица спрашивает Вениамин Андреевич.
— Никогда. — Хмыкаю.
— Вы должны быть честны со мной.
— Я же сказал, — почти голос повышаю.
Ненавижу это дерьмо! Да он издевается! У меня лучший друг погиб от этой срани, разумеется, я даже на километр к наркоте не подойду.
Артур погиб как человек, заслуживающий моего уважения. Как личность. Ведь именно из-за него, из-за его тупости и халатности погибла Светлана.
— Хорошо, — психотерапевт откашлялся.
— Я не могу её взять. Не могу ей насладиться, — продолжаю жаловаться доктору, лечащему души. — И это бесит. После вот таких вот идиотских снов я срываюсь в бордель и трахаю всех подряд. В смысле тех, у кого белые волосы и грудь третьего размера. Но я не получаю удовлетворения.
Понимаете! Мне нужна она. Девушка из моего сна.
Вениамин Андреевич уныло вздыхает, будто сочувствует. Снимает очки, принимается натирать их краем пиджака.
— Со мной никогда ничего подобного не происходило. Объясните, блин! Почему? Откуда взялась хворь? — выкрикиваю, тяжело дыша, вскакиваю с кресла на ноги.
Тело окольцовывает ёбаная тряска.
— Что ж… Это последствие стресса. И тяжелой травмы, — доктор устал от меня. Устало потирает глаза. — Вы ведь пережили клиническую смерть. А ещё, потеряли невесту... Она была беременна?
— Д-да, — чувствую, как желчь подступает к пищеводу.
Больно. Очень больно. Блять!
Я хватаюсь руками за сердце.
— Можно воды?
— Конечно!
Вениамин Андреевич рекордно быстро наливает мне воду из бутылки в стеклянный стакан, стоящий на столе.
Я быстро вытаскивают таблетку из кармана. Запиваю.
— Марс, все хорошо? — с тревогой в голосе.
Закрываю глаза, приказываю себе расслабиться. Насильно выталкиваю ужасные воспоминания из трещащей головы. Таблетка начинает действовать.
— Да. Нормально.
Боль отпускает.
— Вы можете видеть навязанные подсознанием воспоминания из прошлого. Такое бывает. Как следствие посттравматического стресса. Что за сны вам снятся?
