– Я требую поединка! – закричала Эдельвейс, сжимая кулаки.
– Здесь? – Адер обескураженно обвел помещение взглядом.
– Здесь и сейчас!
Но молодой монах покачал головой.
– Нет, я не буду драться с тобой. Ни сейчас, ни потом. Если хочешь меня наказать – накажи. Я разрешаю! – И Адер смиренно припал перед девушкой на одно колено в ожидании неминуемой расплаты.
– Встань!
Светоч послушно выпрямился. Эдель замахнулась, но ударить так и не смогла. Адер слишком много для нее значил. С того дня как она появилась в храме Вечного Сияния, он всегда был рядом. Учил ее, поддерживал. Возился с ней, когда она попадала в какие-нибудь передряги. Выслушивал и делился ценными советами. Нельзя же в один миг забыть обо всем, что он для нее сделал.
– Зачем было меня обманывать? Чего ты этим добивался? – Эдельвейс резко толкнула Адера, и он едва не снес собой стойку с инструментами.
– Я лишь хотел таким образом приободрить тебя. Ты была расстроена своими бесконечными поражениями.
– И ты решил мне подыграть? Это худшее, что ты мог сделать! – С этими словами Эдель схватила со стола кувшин с водой и метнула его в стену возле головы Адера. Мокрая глиняная крошка брызнула в разные стороны. – Не смей! Никогда! Меня! Жалеть!
– Дело не в жалости, Эдельвейс. А в том, что… я люблю тебя!
Крик Адера ошеломил архессу. Вот чего она точно не ожидала услышать в тот момент, так это признания в любви.
– Каждый бой с тобой превращался для меня в пытку. Я боялся причинить тебе боль. И в какой-то момент я просто перестал сопротивляться…
– Эдель! Что за шум? – В мастерскую вбежала встревоженная Нэя. Как же вовремя!
– Все в порядке. Мы тут… разговариваем, – произнес Адер, не сводя напряженного взгляда с архессы.
– Разговариваете? – Нэя с сомнением покосилась на грязный пол, на мокрую стену, потом на хмурое лицо Эдельвейс. – И о чем же?
– О том, что Эдель не стоит участвовать в Большой Игре. Но, как видишь, она категорически со мной не согласна.
– Ну этого следовало ожидать, – понимающе усмехнулась Нэя. – С чего ты, вообще, решил, что она тебя послушает?
– Потому что я лично тренировал ее и знаю, на что она способна. – Светоч приблизился к Эдельвейс и в примиряющем жесте положил руку ей на плечо. – Правда в том, что она – полукровка, и никакие тренировки не помогут ей победить в Большой Игре. Будет лучше, если она направит свою энергию в мирное русло. В первую очередь, Эдельвейс – красивая девушка, и ее сила в другом…
– Какой же ты все-таки дурак! – воскликнула Эдель, сбрасывая с себя мужскую ладонь.
В сердцах она все же влепила Адеру пощечину, вот только легче ей от этого не стало. И прежде чем Нэя бросилась к ней со своим неуместным утешением, архесса скрылась в мире демонов.
***
Эдельвейс не заметила, как взошла на плато утеса. Опустившись на четвереньки, она осторожно заглянула вниз, но толком ничего рассмотреть не успела: голова закружилась, и полукровка поспешила отодвинуться подальше от края обрыва.
На том месте, где когда-то стоял Ташеритон, возвышался украшенный рунами валун. Надпись на нем гласила: «Сделав выбор, не сомневайся!»
Архесса уселась под камнем и задумчиво растерла между пальцами черные лепестки ирнитской гвоздики, стебли которой змеями обвились вокруг ног девушки. Обычно от цветочного сока на ткани оставались несмываемые фиолетовые разводы, но Эдель сейчас меньше всего волновали пятна на ее одежде…
