Статный пожилой американец с красивой благородной сединой в волосах подошёл к рубежу и стал разминаться, время от времени нанося по невидимому шару резкие, свистящие удары. В тени под навесом удобно расположились его собеседники. Один из них был также по-спортивному одет и выделялся своей ярко красной бейсболкой. Двое других были одеты в традиционные белоснежные местные наряды.
Лишь пятый человек в этой группе резко контрастировал с остальными. На нём был шикарный, но чуждый для такого приятного времяпрепровождения официальный костюм, накрахмаленная рубашка и галстук. Он чувствовал себя неловко. Хайбол с виски в руках помогал ему скрывать легкий озноб, который он ощущал, несмотря на духоту аравийского вечера.
Американец, наконец, поставил мяч и хорошо отработанным движением отправил его куда-то за горизонт.
– Всё-таки я не могу до конца понять, чью позицию вы выражаете, – он с любопытством посмотрел на человека в костюме, – вашего руководителя, государства или свою частную?
Человек в костюме внимательно посмотрел на американца.
– Прежде всего, я патриот свой страны и всё, что делаю и говорю – в её интересах, – сдержанно ответил гость.
Он поднес бокал к губам, делая хороший глоток, и продолжил:
– И если кто-то, пусть даже облеченный высшей властью, начинает вести нашу нацию к краху, то мое личное мнение, как гражданина, не может совпадать с такой позицией.
Сидящие за столиком люди кивнули удовлетворенно, но равнодушно.
– Это похвально, – наклоняясь чтобы поставить новый мяч, вздохнул американец. – Мы, собственно, никогда и не сомневались в вашей искренней патриотической позиции, но…
Он пару раз провел клюшкой над мячом, чтобы потом резко, наотмашь ударить, с удовольствием прокручиваясь всем телом вокруг своей оси. Взгляд американца внимательно проследил за летящим вдаль мячиком. Лишь когда тот приземлился, он удовлетворенно кивнул и продолжил прерванную фразу.
– Но здесь собрались деловые люди. Этих джентльменов в меньшей степени интересуют сантименты. Мы обсуждаем бизнес, только бизнес. Это позволяет нам сохранить чистоту критериев.
Человек в костюме вдруг решился немного расслабить галстук и, при этом, усилив напор в своих словах.
– С моим руководством у вас, – начал он, – можно сказать, сложились уже более тёплые отношения, нежели просто деловые. Причём гораздо теплее, чем у присутствующих здесь джентльменов, разве не так?
– Предположим, что так, – американец подошел к столу и достал из таза со льдом покрытую испариной бутылку «Эвиан».
– Может именно этот факт и мешает вам увидеть в том, что я говорю, бизнес и именно бизнес? Скажем так, не затмевает ли он эту вашу… чистоту критериев?
Американец громко и вполне добродушно рассмеялся. Он махнул рукой стоящему поодаль кэдди, чтобы тот забрал клюшку. Бросив свою бейсболку на стол перед собой, он приблизился к гостю и положил руку ему на плечо.
– Замечательно. Я всегда ценил ваш острый ум и уверенность в себе. Что ж, продолжайте. Только избавьте нас от мелких деталей. Если можно, чего конкретно вы хотите от нас?
– Вы и ваша компания оказали очень важную помощь нам в строительстве нашей экономики. Да что уж там говорить, вы и есть строители её основной отрасли – нефтегазовой. Мы, так сказать, уже давно близкие и надежные партнёры. И друзья.
Один из арабов неожиданно потянулся к журнальному столику, взял пару журналов и протянул их беседующим. Глянцевые обложки пестрели логотипом приближающейся международной выставки «зеленых» технологий.
