Я качнула головой, чувствуя, как всё тело начинает ломить, видимо по причине слишком резких движений.
– Ты перенесёшь меня к бабуле? – только и смогла спросить я, беззастенчиво падая обратно на землю и силясь оставить глаза открытыми, – давай тогда быстрее… я себя чувствую ужасно…
– Эээ… ну как тебе сказать, сестрица, – промямлил он, – если я тебя перенесу, то об этом узнают высшие. А это значит, что твой папаша замучает всех нас в своем клане до полусмерти, а потом выкинет доживать остатки лет без чего важного для здоровья… Он, знаешь ли, у тебя добротой не отличается… а за свою дочурку…
Я не выдержала:
– Конкретнее! – и зажмурила глаза, чтобы тут же их распахнуть.
– Конкретнее… – протянул парень, – я надеялся, что переместишься ты сама. Я тебе только координаты указать могу. Но что-то мне подсказывает, что это было моей ошибкой, потому что…
Я вскинула руку для использования портала и закричала, потому как на спине болью очертились контуры круга размером с ладонь, а из носа потекла горячая кровь. Я сжала зубы и стерла влагу из-под носа, оставившую на руку тёмно-синие разводы. Вольтер говорил про синюю кровь, но всё равно, увидев её вживую, я замерла, пытаясь понять, что со мной не так.
– Да, я про печати как раз, – продолжил «братец», – они тебе даже воздух всколыхнуть не дадут. Я, кстати, видел, как ты их в том теле обходила. Хотя… знаешь, там, наверное, просто тело боль блокировало… интересно так!
Мне же сейчас было далеко от интереса, потому как теперь я даже голову поднять не могла.
– Давай ты здесь немного полежишь, а я бегом до штаба сбегаю и вернусь с… кем-нибудь?
Я даже смогла мотнуть головой в ужасе, потому как это было самым тупым решением из всех возможных, ведь острый куртячий слух позволял мне услышать стук копыт целого отряда всадников, мчащихся в нашу сторону.
– Да ладно! Я быстро! – серебристые локоны взметнулись на ветру, когда он поднялся с корточек, – будь тут, сестрица!
И исчез в искорках, даже не обратив внимания на мой ужас.
Всё, что было мне сейчас под силу – это свернуться в позу эмбриона и молить всех этих чёртовых несуществующих богов о милости, благодаря которой куча людей просто не заметит меня посреди лесной дороги, проедет мимо и не принесёт понятных для обнаженной девушки неприятностей. Однако боги, я и чёртов десяток мужчин, среди которых не было ни одной женщины, знали, что мои мольбы никогда не сбудутся.
– Милорд, это девушка! – даже не спешиваясь, «определил» один из всадников.
Послышался топот и звук шуршания шагов – один из них спрыгнул на землю.
– Я по-твоему слепой?! – рыкнул тот, что шёл сейчас ко мне.
Он сел на корточки и грубым движением руки откинул с моего лица волосы. За этим действием последовал шумный выдох, а над моим лицом показались голубые глаза парня лет двадцати, разглядывающие меня с небывалой жадностью.
– Или я небывалый везунчик, или ты сейчас меня сожрешь, – он ещё раз оглядел меня, особенно много времени удостоив груди и… ещё чему-то, а после подхватил меня на руки, заставив зашипеть от боли, – если что, в моем отряде есть даже курты… – он усмехнулся, – так что… не надо нападать, ясно? – он оглядел моё лицо и подошёл к своей лошади, – дайте плащ! – приказ мужчинам из отряда.
Через полминуты я была небрежно завернута в грубый суконный плащ, водружена на коня перед своим новым «знакомым» и с силой прижата к его груди. В душе разливалось до боли знакомое чувство ненависти к этому Лорду, подобное тому, что постоянно присутствовало в моём детстве – я ненавидела, когда ко мне прикасаются те, кто мне не нравится.
