На Зов Сердца, из чащи показалась та самая девушка, которую Жожо приняла за жертву «насильника». Она казалась такой затюканной и смущенной донельзя, что заставила Демонессу почувствовать себя виноватой.
Стройность Незнакомки подчеркивало её довольно необычное одеяние. Оно состояло из жилета на шнуровках, больше напоминавшего стеганый доспех. Он был одет поверх светлой плотно прилегающей к телу рубахи и штанишек, пошитых из темно-зеленой плотной ткани. На плечиках красовалась накидка с меховой оторочкой. Возле капюшона она крепилась на шнурке. От ушибов оберегали тканевые наколенники, обвязанные в несколько слоев бечёвкой. Запястья украшали нарукавники из того же плотного материала, что и стеганый доспех. Венчали весь наряд длинные высокие сапожки, в которых их обладательница казалась еще грациознее и прекраснее.
– Про-сти-те, – по слогам прошептала Гостья, не смея поднять глазки на Хозяев Лагеря.
«Я… Меня зовут Луиза или просто Лиза.
Это правда – очень люблю своего Господина.
Обычной Служанке не позволено было и пальцем тронуть Сына Хозяев.
Долгое время мы не могли надеяться на счастье.
Нам приходилось скрывать нашу Любовь от всех и каждого.
Когда случилась беда и Леонисия изгнали из Семья, я, не спросив на то разрешения, покинула Дом.
До сегодняшнего дня мой Любимый, даже не подозревал, что его верная Слуга следует по пятам.
А когда мы встретились, то не смогли сдержаться, и…»
Завершить откровенное повествование не позволил жуткий стыд. Бедняжка так сильно засмущалась, что прикрыла личико ладошками и горько заплакала.
– Простите меня-я-я! Я виновата-а-а! – упала она на колени перед всеми. – Если бы не моя Любовь к Господину, ему не пришлось сейчас невыносимо страдать и мучиться угрызениями совести.
«Хм… А эта девушка не лжет…
Перейдя на ступень выше Иерархии Демонов у меня открылось новое Умение.
Я могу увидеть говорит ли человек правду или нет, по его чувствам.
Когда он искренен – вокруг него алое сияние.
А когда лжет – синие.
Сейчас вокруг этой глупышки настоящее пламя.
А это значит – сомневаться в искренности её слов нет смысла».
Пристально впилась в Гостью взглядом Жожо, про себя обдумывая происходящее.
Воцарившуюся тишину первой нарушила Мира. Понимая девушку лучше остальных, она оставила Рэю и подошла к Гостьи.
– Это ты нас прости, – подала она ей руку. – Мы не знали всей Правды. Лишь несколько дней, как знакомы с Леони. Вот и не успели узнать о его прошлом, как следует.
Мягкий тон голоса и взгляд голубых очей, совершенно лишенный лжи и обмана, заставили Луизу утереть сопельки и подняться на ноги.
– Идем к нам. Раз у тебя теперь тоже нет Дома, мы рады поделиться с тобой всем, что имеем.
– Спасибо! Вы так добры ко мне! Я… Я даже и не знаю, как отблагодарить Вас, – раскланялась Лиза.
После чего её утянули за собой за обе руки Мира и Рэя погреться у костра.
Вслед за этим между ними завязался теплый девчачий разговор о всем, и не о чем одновременно.
Чувствуя себя виноватой во всем произошедшем, Жожо вросла в землю. Ей стало не по себе. Мало того – оклеветала такую милую девчушку. Так еще косвенно созналась в том, что подглядывала за Леони в миг его счастья.
– Кхе… Ты это… Того… – сухо прохрипела Демонесса, спустя минуту молчания. – Прости меня… Я немного погорячилась…
– Ничего страшного, – отмер от всего увиденного сам «виновник торжества».
Отряхиваясь от земли, в которой оказался по уши испачкан, он поднялся на ноги.
