– И никакой он не врун! – встал на защиту Антона Кольча. Зато с ним интересно! И насчет воина он прав был! Домна – настоящий воин, знаешь, какие она котлы с кашей поднимает? Домна как даст по кумполу – и ты сразу покойник! Пойдем, Антоха, отдадим поскакушке зубы, а то она есть не сможет…
***
Евгений направлялся в первый отряд, обещал мальчишкам попеть песни под гитару. Шёл, шёл, остановился. И понял – вот, что его раздражает! По территории лагеря разливалась песня «Сквозь огонь и черный дым станет небо голубым». Евгений поморщился как от зубной боли. Как же надоели эти патриотические песни! Ну кто решил, что дети должны их слушать, когда есть столько чудесных детских песен. В «Гагаринце» постоянно ругался с директором, а здесь эта полоумная старуха… Евгений нерешительно постоял и свернул к клубу. Через несколько минут улыбающийся музыкант вышел из здания культуры, поправил гитару на плече и, посвистывая, зашагал по своим делам. Из динамиков нежно полилась мелодия «Милая моя, солнышко лесное».
Из-за угла клуба, как черт из табакерки, выглянула Ева Петровна. Она оглянулась по сторонам и нырнула в клуб. Из эфира полилась бравурная музыка: «Не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым». Ева Петровна выбежала, как нашкодивший ребенок, и спряталась за клуб. Евгений остановился, развернулся и в несколько прыжков очутился у клуба. Почти сразу репертуар изменился: «Где, в каких краях мы встретились с тобою», – напевал Юрий Визбор. Евгений вышел и медленно пошел по тропинке к первому корпусу. Но даже не дойдя до нужного отряда, он снова услышал громкое:
Заветной весны высота не взята,
И надо с дороги не сбиться.
Мечта наша, гордая наша мечта,
Ты можешь на нас положиться! – надрывался Иосиф Кобзон.
Евгений покраснел и в сердцах плюнул:
– Ну, карга старая! Испортила ж настроение!
А Ева Петровна, чувствуя себя победителем, вышла на крыльцо и погрозила в след музработнику кулаком:
– Бес! Бес проклятый! Ничего святого у этой молодежи! Ничего!
***
– Чего так долго? – спросил Женя у жены, откладывая в сторону журнал «Юность».
– Жень, как всегда. Обход, то да сё!
– Я соскучился!
Евгений ловко поднялся с кровати, подошел к Надежде. Протянув руку, медленно провел пальцами по ее губам, щекам. Взяв её лицо в свои ладони, он легко коснулся губами ее губ.
– Ну, подожди, Жень. Дай я разденусь.
– Я сам, я всё сам.
Голые железные кровати с панцирной сеткой сверкали своей новизной. На сброшенных на пол матрасах лежали супруги. На руке Евгения уютно устроилась Надежда. Он взял её руку, положил её на свое сердце.
– Ты так красива, так нежна и прекрасна…
– И я люблю тебя…
На территории лагеря стояла тишина. Лишь изредка встрепенется и подаст голос какая-то пичуга. Дети спали сладким сном, а в пионерской комнате уже проходила летучка. Вожатые получали задания на день.
– Итак, друзья! День бантика и солнечных зайчиков – это море улыбок, шуток, розыгрышей, обнимашек, целовашек. А мы сами… что делаем? – воодушевленно обращалась к молодым людям старшая вожатая, размахивая рукой.
– Подаём пример! – закричали вожатые, на лицах которых были нарисованы яркие веснушки, а на волосах завязаны разноцветные смешные бантики. – Да, мы готовы!
– В одиннадцать часов «Веселые старты» для всех отрядов, кроме первого, а через полчаса начнется «Комический футбол»! Ребята, ну фантазию проявите, придумайте что-нибудь! И чтобы у мальчиков не было никаких ЭТИХ, – выразительно показала Надежда на грудь. Вожатые захихикали.
