Я шумно выдохнула.
– Уверена, тебя это правило не касается, – проговорила я.
– Всех касается, – возразил юнга.
– Ладно, я дальше сама закончу, – я коснулась второй наволочки, которую он держал в руках. – У тебя другой работы, наверное, много.
Но Пол так просто не сдался и потянул наволочку обратно на себя.
– Капитан велел составить вам компанию, – пробурчал он.
Я разжала пальцы. Пол закончил с кроватью и, вернувшись к двери, встал, как охранник при входе. И похоже, собирался так стоять целый день.
Я покружила по каюте, думая, что хорошего могла бы сделать.
– Пол, – позвала я.
– Да, миледи.
– Ты умеешь читать?
– Нет, миледи.
– Тогда давай сюда, – я махнула ему, беря с полки чистые листы бумаги и чернильницу.
Хоть что-то полезное сделаю в этом мире.
***
Не знаю, чем обычно занимаются капитаны на кораблях, но Рафаэля я видела редко. Иногда он даже не ужинал. Точнее, ужинал, но не со мной. Спать приходил поздно и в целом относился ко мне, как к какой-нибудь соседке по общежитию.
Иногда мы обменивались ничего не значащими фразами о погоде и попутном ветре, но серьезные разговоры так и не клеились. Мне все хотелось понять, куда и зачем мы плывем, а он не хотел рассказывать. Иногда даже казалось, что я лезу в чужую душу с консервным ножом. Это было неприятно, и вскоре я оставила попытки чего-то там выспросить, а сосредоточилась на Поле.
Паренек был родом из рыбацкой деревни в окрестностях Ларинга. Жил в бедной семье, где помимо него было еще восемь голодных ртов. У его отца была лодка, и Пол с детства умел обращаться со снастями и знал азы мореходства. А став чуть постарше, устроился работать на корабль.
При такой биографии было непонятно, откуда и что мальчишка мог слышать о графе Алонсо. Мои подозрения, что Рафаэль скрывал в шкафе не один скелет, все усиливались. А поделать с ними я ничего не могла. Недосказанность висела между нами, как непреодолимая пелена.
– Интересно, как там мои сестры, – заметила я однажды за завтраком.
– Уверен, они по тебе не скучают, – качнул головой Рафаэль. – Ни одна из них тогда не попросила за тебя.
Воспоминание о той ночи, дворе в замке и унизительном торге, пронзили меня иглой.
– Ты тогда четко сказал, что серая мышь тебе не нужна, – мне не удалось скрыть обиды.
– И ты все не можешь это забыть? – он посмотрел мне в глаза.
– Почему я должна об этом забывать? – возмутилась я. – Ты отдал меня негодяю, который продал сумасшедшему алхимику. И сам теперь везешь неизвестно куда непонятно зачем. И ведь ждешь, что буду тебе доверять!
Чем больше я говорила, тем больше горячилась. Но Рафаэль оставался невозмутим.
– Нет, Мышка, доверять ты никому не обязана. Но мы заключили сделку, и свою часть я выполню.
– Как ты собираешься узнать, кто заплатил за убийство моих родителей?
– У меня есть свои методы.
– Звучит серьезно. А может, все проще? Может, ты за этим и стоишь? – я уже сама захлебывалась от переполнявшего меня яда. – Недаром так хорошо знаком с Дамианом.
На самом деле я так не думала, но плещущийся из меня гнев не давал мыслить разумно. Мне хотелось задеть его, спровоцировать, заставить говорить, а может даже оправдываться. И от его уверенности в себе я начинала злиться ещё больше, попадая в замкнутый круг собственных эмоций.
Если Рафаэль и собирался отвечать, то не успел.
Корабль качнуло так, словно мы наскочили на большую волну. Тарелка скользнула со стола, и я едва успела ее схватить.
