Серебряный век. Лирика - страница 10

Зачем же ты взметаешь пыльное,

Мутишь свою же глубину?

Зачем ты любишь все могильное

И всюду сеешь смерть одну?

И в равнодушии надменности,

Свой дух безмерно возлюбя,

Ты создаешь оковы пленности:

Мечту – рабу самой себя?

Ты – блеск, ты – гений бесконечности,

В тебе вся пышность бытия.

Но знак твой, страшный символ вечности –

Кольцеобразная змея!

Зачем чудовище – над бездною,

И зверь в лесу, и дикий вой?

Зачем миры, с их славой звездною,

Несутся в пляске гробовой?

Мир должен быть оправдан весь,

Чтобы можно было жить!

Душою – там, я сердцем – здесь.

А сердце как смирить?

Я узел должен видеть весь.

Но как распутать нить?

Едва в лесу я сделал шаг, –

Раздавлен муравей.

Я в мире всем невольный враг,

Всей жизнию своей,

И не могу не быть, – никак –

Вплоть до исхода дней.

Мое неделанье для всех

Покажется больным.

Проникновенный тихий смех

Развеется, как дым.

А буду смел – замучу тех,

Кому я был родным.

Пустынной полночью зимы

Я слышу вой волков,

Среди могильной душной тьмы –

Хрипенье стариков,

Гнилые хохоты чумы,

Кровавый бой врагов.

Забытый раненый солдат,

И стая хищных птиц,

Отца косой на сына взгляд,

Развратный гул столиц,

Толпы глупцов, безумный ряд

Животно-мерзких лиц.

И что же? Я ли создал их?

Или они меня?

Поэт ли я, сложивший стих,

Или побег от пня?

Кто демон низостей моих

И моего огня?

От этих тигровых страстей,

Змеиных чувств и дум –

Как стук кладбищенских костей,

В душе зловещий шум, –

И я бегу, бегу людей,

Среди людей – самум.

1899

«Слова любви, не сказанные мною…»

Слова любви, не сказанные мною,

В моей душе горят и жгут меня.

О, если б ты была речной волною,

О, если б я был первой вспышкой дня!

Чтоб я, скользнув чуть видимым сияньем,

В тебя проник дробящейся мечтой, –

Чтоб ты, моим блеснув очарованьем,

Жила своей подвижной красотой!

1898

Хвала сонету

Сонет

Люблю тебя, законченность сонета,

С надменною твоею красотой,

Как правильную четкость силуэта

Красавицы изысканно-простой.

Чей стан воздушный с грудью молодой

Хранит сиянье матового света,

В волне волос недвижно-золотой,

Чьей пышностью она полуодета.

Да, истинный сонет таков, как ты,

Пластическая радость красоты, –

Но иногда он мстит своим напевом.

И не однажды в сердце поражал

Сонет, несущий смерть, горящий гневом,

Холодный, острый, меткий, как кинжал.

1899

Безглагольность

Есть в русской природе усталая нежность,

Безмолвная боль затаенной печали,

Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,

Холодная высь, уходящие дали.

Приди на рассвете на склон косогора, –

Над зябкой рекою дымится прохлада,

Чернеет громада застывшего бора,

И сердцу так грустно, и сердце не радо.

Недвижный камыш. Не трепещет осока.

Глубокая тишь. Безглагольность покоя.

Луга убегают далеко-далеко.

Во всем утомленье, глухое, немое.

Войди на закате, как в свежие волны,

В прохладную глушь деревенского сада, –

Деревья так сумрачно-странно-безмолвны,

И сердцу так грустно, и сердце не радо.

Как будто душа о желанном просила,

И сделали ей незаслуженно больно.

И сердце простило, но сердце застыло,

И плачет, и плачет, и плачет невольно.

1900

«Она отдалась без упрека…»

Она отдалась без упрека,

Она целовала без слов.

– Как темное море глубоко,

Как дышат края облаков!

Она не твердила: «Не надо»,

Обетов она не ждала.

– Как сладостно дышит прохлада,

Как тает вечерняя мгла!

Она не страшилась возмездья,

Она не боялась утрат.

– Как сказочно светят созвездья,

Как звезды бессмертно горят!

«Я – изысканность русской медлительной речи…»

Я – изысканность русской медлительной речи,

Назад Вперед

Серебряный век. Лирика - страница 10

Похожие книги