– Этот морок скоро развеется, – уговаривал себя Одел.
Но наваждение только еще сильней опутывало его своими щупальцами, проникая в кровь, отравляя разум грезами о несбывшемся. Наконец, устав от борьбы с самим собой, риор отправился к горцам и просидел с ними до того момента, пока их не призвала лиори. Компания хартиев немного успокоила, но напряжение никуда не ушло, и теперь, вышагивая по переходам замка, изгнанник казался спокойным лишь внешне. Внутри него бушевала буря, где сплелись в тугой жгут два одинаково сильных желания: увидеть Альвию и не видеть больше никогда. Сердце вдруг ощутило знакомый с юности трепет, когда до тронной залы осталось совсем немного. Сладко заныло в груди от предвкушения скорой встречи, но тут же всколыхнувшаяся горечь придала надежде терпкий привкус отчаяния. Райверн мотнул головой, отгоняя прочь ненужные чувства, и шагнул в широко распахнутые двери.
Тронная зала уже была наполнена придворными, сановниками и приближенными лиори Эли-Борга. Они негромко переговаривались, гадая, для чего их собрали здесь. Люди обменивались догадками, переходили от одного собеседника к другому, пользуясь отсутствием госпожи. Но стоило послам Эли-Харта войти в двери, как негромкий гул голосов, наполнявший воздух, мгновенно стих, и взгляды всех собравшихся обратились на горцев. Скользнули по двум хартиям и сошлись на бывшем соотечественнике. Райверн на мгновение прикрыл глаза, ему вдруг показалось, что сейчас он пройдет под градом из камней. Он так ясно ощутил ледяную глыбу вдруг навалившуюся на него. Казалось, еще миг, и она раздавит, превратит в кровавое месиво. Дин-Одел скользнул взглядом по людям и судорожно втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Они все помнили…
Распорядитель повел послов к определенному им месту. Шаги четырех мужчин, казалось отдавались гулким эхом под сводами тронной залы, но Райверн не слышал ни звука. Сердце, сорвавшись с обычного ритма, рвануло вскачь, бушующая кровь отразилась глухим буханьем в ушах, заглушив все прочие звуки. Только сейчас он осознал, насколько неуместен здесь, и порыв увидеть еще раз родные места показался ему глупым ребячеством. Он не должен был приезжать… И все-таки он здесь.
Изгнанник задрал повыше подбородок, лишь бы не опустить глаза и не выглядеть побитым, чуявшим свою вину псом. С непроницаемым взглядом и деревянной спиной Райверн прошел мимо боржцев, сопровождаемый их взглядами и гробовым молчанием. Занял свое место и едва заметно выдохнул, пытаясь расслабиться. Хартии, ощущая скрытую угрозу, встали рядом с Кейром плечом к плечу, машинально потянувшись туда, где должен был висеть меч, но пальцы сжали лишь воздух.
– Перворожденная Альвия лиори Эли-Борга!
Объявил распорядитель, и голос его показался раскатом грома. Он промчался по зале, обрушился на головы присутствующих, и люди слаженно развернулись к входу, а после склонились перед повелительницей риората, появившейся в дверях. Она прошла, накрыв пальцами тыльную сторону ладони адера, в сопровождении литов, сейчас шагавших по обе стороны от госпожи, создав ей живой коридор. Величественная и недоступная, отстраненно холодная, она поднялась на возвышение, так и не отпустив Дин-Таля. Он остановился на второй ступеньке сверху, и к трону Перворожденная подошла в одиночестве. Литы остались внизу. Тихо звякнул металл, когда они достали свои мечи из ножен и, подняв вверх, уместили плашмя на правом плече. Так и замерли каменными истуканами у изножья трона ледяной повелительницы, чей наряд еще более усилил это впечатление.
