– Зачем ты это сделал? Зачем сказал, что убил того кавалеро?
– Потому что мы все приложили к этому руку. Ты, я и Овес. Но если бы Ваятель узнал, что это ты спустила курок, то наказание было бы суровей, чем смотреть за сопляками. Когда дело касается тебя…
Шакал осекся – ему не нужно было объяснять Блажке, какого мнения о ней Ваятель.
– Хватит, Шак. Копыто никогда не будет относиться ко мне как к ровне, если ты сам не будешь.
Шакал поморщился.
– Ради Овса я сделал бы то же самое!
– Да ну? – усомнилась Блажка. – Это довольно великодушно с твоей стороны, учитывая, что он ни слова не сказал у Батайята. Он мог за нас вступиться!
– Овес тщательно выбирает, где ему встревать, Ублажка. Чем мы с тобой не можем похвастаться.
Блажка выставила руку, показывая, что не желает развивать эту тему.
– Тогда, может, ты уже позволишь мне самой разбираться с тем дерьмом, которое случается из-за того, где я встреваю? Мне не нужно, чтобы твой стручок мешался между мной и Ваятелем или любым другим членом этого копыта. Ты понял?
Шакал кивнул.
– Скажи вслух!
– Я понял.
Блажка стиснула зубы и кивнула, ее взгляд слегка смягчился. А потом ударила ему кулаком по яйцам.
Шакал крякнул и согнулся пополам, резкая тупая боль сменилась онемением, прежде чем снизу вверх выстрелила боль уже настоящая, которая застряла в горле и растеклась дурнотой по всему телу.
– Какого хрена, Блажка? – выдавил он между приступами кашля.
– Это было одолжение, – ответила она, наклонившись, чтобы ее лицо оказалось на одном уровне с ним.
– Одолжение?
– Боль помешает тебе раздвинуть Нежкины губки. Эта потаскуха хочет поселиться в Горниле. И как только ты сунешь своего баламута в любую из ее дыр, она тут же проберется в твою койку.
Шакал попытался смерить ее злобным взглядом, но мешали проступившие слезы.
– Мы просто хотели сделать перерыв в работе.
– Так вот чем ты тут занимался, полудурок. Но ведь она бросит Хорька в мгновение ока. Нежка не из тех, кто будет терпеть этого грызуна-педераста, когда есть ты. Так что если еще не созрел для койкогрелки, будь осторожен.
Блажка выпрямилась и двинулась прочь из двора. Ее арбалет покачивался сзади над бедрами.
– Так что не за что.
Еще долго после ее ухода Шакал неспешно ковылял по кругу.
После восьми дней отсутствия Шакала в Горниле за ним прислали сопляка. Молодой претендент весь запыхался, будто от самого лагеря бежал со всех ног.
– В чем дело, сопляк? – поинтересовался Шакал. – Не можешь милю пробежать без одышки?
Сопляк постарался выровнять дыхание, отчего у него задрожали губы и побледнело лицо.
– Черт, Биро, дыши нормально, – промолвила Берил со своего кресла на крыльце. – Не позволяй ему собой помыкать. Шакал сам упал в обморок, как девственник, когда его в первый раз заставили прибежать в Отрадную с донесением. Знаешь, сколько времени я потом приводила его в чувство?
Шакал фыркнул. Не все из Ублюдков обрадовались бы, если бы над ними насмехались в присутствии сопляка, но Шакал находил историю Берил забавной, особенно потому, что это была неправда. Шакал срезал еще пару артишоковых стеблей, бросил головки в корзину возле Берил и только потом поднялся. Спрятав нож, он взял бригант и арбалет.
Берил взглянула на него с легкой улыбкой.
– Рада была побыть с тобой, Шакал.
Он наклонился к ней и поцеловал, потом сошел с крыльца под палящее солнце.
– Идем, – сказал он Биро.
Спешно кивнув, сопляк развернулся на каблуках и затрусил по пыльной дорожке, пересекавшей Отрадную. Шакал, сощурившись на покатый склон, двинулся за ним шагом. Парень обернулся и понял, что он не спешит.
