В аудитории послышались смешки.
– В этом семестре я буду вести у вас историю государства и права, – продолжил Семенов, – дисциплина длится один семестр, в конце которого мы в едином порыве и, надеюсь, успешно, сдаем экзамен…
Фролов открыл тетрадь и записал на полях: «История отечества. Экзамен. Хз».
– Что значит: «хз»? – не понял Петровский.
– Это значит, я не знаю, решается вопрос или нет, – пояснил Фролов.
– Ты в универе без году неделю, а уже собрался давать кому-то взятку? – хмыкнул Петровский.
– Кто бы говорил! – Фролов ухмыльнулся и ткнул приятеля локтем в бок.
– А обучаться мы будем по дурацкой кредитно-модульной системе, все прелести которой я обязан вам объяснить! – сказал тем временем Семенов.
– Дурацкой? – переспросил Фролов.
– Да-да, вы не ослышались, именно дурацкой! – Антон Алексеевич согласно кивнул, – а вы считаете иначе?
– Ну, не знаю, – Фролов пожал плечами.
– Если хотите поговорить о минусах такой системы, то они вполне очевидны, – спокойно продолжал Семенов, – но, я думаю, вы и так догадываетесь…
– Попробую угадать: минус в том, что экзамен принимает компьютер, а не живой человек? – в дискуссию вмешался Петровский, – да и вообще в тотальной компьютеризации образования, я прав?
– Вот видите, – Семенов улыбнулся, – я ведь сказал: вы сами все прекрасно понимаете. А подобная проверка знаний, что итоговая, что промежуточная, я убежден, никоим образом не показывает истинный уровень образованности того или иного студента.
– Ну, наверное, так, половину ответов можно банально угадать, – Петровский кивнул, – даже будучи недалекого ума, – он постучал костяшками пальцев по столу.
– Ругать нововведения или хвалить, каждый решает для себя, но факты налицо, – Семенов развел руками, – увы, в последнее время работодатели жалуются на уровень профподготовки. С каждым годом он падает. Поэтому мое мнение таково: дурацкая.
Он направился к кафедре и открыл списки, желая, видимо, перейти к знакомству с группой.
– То есть, хотите сказать, что мы станем плохими юристами? – Петровский прищурился, не сводя взгляда с преподавателя.
– Этого я не говорил, – спокойно ответил Семенов, – приподняв глаза. Все зависит в первую очередь от вас. От вас лично, друг мой, и от каждого студента.
– А разве это не ваша обязанность: дать нам необходимые знания? – с вызовом спросил Петровский.
– Костян, ты чего?! – Фролов дернул его за рукав, – тебя, по ходу, занесло!
– Погоди ты! – вполголоса одернул Петровский.
Семенов отреагировал на выпад на удивление спокойно.
– Безусловно, за вами есть правда, – он согласно кивнул, – как преподаватель, я должен дать вам весь необходимый багаж знаний. А как педагог, даже больше. Это не совсем правильно и этично – обсуждать с вами такие вопросы, но раз уж вы сами начали, скажу: все мы люди. Добросовестность, ответственное отношение и исполнительность, как вы, наверное, догадываетесь, разнится не только у студентов. И, думаю, на этом стоит прекратить, мы итак подошли к слишком тонкому вопросу. Поэтому я сказал: истинные педагоги, коих у нас, к счастью, немало, дадут вам все, что только смогут, но и вам придется делать шаги навстречу, где-то и проявлять инициативу самим. Тогда вы сможете овладеть своей специальностью и хорошо показать себя на будущих местах работы.
– А вы, значит, надо полагать, педагог? – уточнил Петровский. В аудитории повисла гробовая тишина. В вопросе прозвучал явный вызов.
