– Сядь, не маячь! – одернул Петровский, тоже заметив это. Дмитрий плюхнулся на свободную кровать, – да ну какое тут спасибо, Анют! Четыре года вместе учимся, как родные уже. Еще заходил кто?
– Девчонки были, – Аня кивнула, – Олег, конечно. Сейчас вот должен подойти, с работы только освободился, – она с трудом приподнялась на кровати и бросила взгляд на настенные часы.
– Ты лежи, лежи! – Петровский осторожно остановил ее. Затем обернулся к своим приятелям и, наклонившись к Савельевой, почти шепотом произнес: – Анют, кто?
Он с надеждой смотрел на Аню, ожидая, что она все-таки скажет. Но Савельева лишь покачала головой.
– Анют…
– Кость, проехали… – твердо сказала Аня, – мало ли злых людей на свете. Я жива, больше меня никто не тронет, вот и хорошо. Проехали… – она сглотнула подступивший к горлу ком.
– Ань, ну нельзя же так! – горячо заговорил Петровский, склонившись над ней, – нельзя прощать такое, понимаешь? – он посмотрел ей в глаза, – поверь моему опыту: спустишь обиду – обидят снова, еще сильнее! Анька, да от тебя вообще ничего не требуется! – он едва не задохнулся от ярости, – ты просто… просто скажи, какая тварь это с тобой сделала, она пожалеет, что на свет родилась, я ее изживу к чертовой матери! – его глаза заблестели нехорошим и очень злым огоньком.
– Нет, Костя, – твердо повторила Аня, – поверь ты моему опыту: зло порождает зло, а насилие – насилие. Отпусти, Костик. Тебя это не касается. Да и меня коснулось случайно: не в то время не в том месте. Так что проехали. Ты лучше скажи: много я там пропустила?
– Да нет, не очень, наверстаешь быстро, – Петровский поднялся, поняв, что Савельева больше ничего ему не скажет, – выздоравливай, Анют.
– Спасибо вам, мальчишки! – Аня улыбнулась им.
***
В коридоре троица столкнулась с Олегом – Аниным парнем. Петровский, с которым они пару раз пересекались, коротко пожал ему руку и, похлопав по плечу, проследовал дальше. Олег двинулся к Аниной палате, держа в руке увесистый пакет с продуктами.
– Забавно, да? – Петровский остановился у окна и оперся на подоконник, – стоит кому-то заболеть, его начинают пичкать жратвой на убой, словно это реально поправит здоровье! – он кивнул в сторону палаты.
– Чего остановился-то? – осведомился Фролов, – пошли, тут ловить нечего, сам видишь. Я курить хочу…
– Подождем немного, – ответил Петровский, – мне бы с Олегом парой ласковых перекинуться…
– Думаешь, он что знает? – Фролов пожевал нижнюю губу.
– Вряд ли, – Петровский покачал головой, – не в этом дело. Парень горячий, может начать делать глупости. Как итог – башку отвинтят где-нибудь и конец истории, – он нехорошо ухмыльнулся, – а наша задача – не допустить этого…
– Ты его учить собрался? – Фролов недоверчиво посмотрел на приятеля, – и он прямо слушать тебя будет, ну-ну!
– По крайней мере, поговорю с ним, – отрезал Петровский.
В этот момент к ним подошел Славик, отправленный на это время на «разведку». Петровский сделал вопросительный жест головой.
– Пообщался я с медсестрами, – отчитался Логинов, глядя на компанию, – короче, никакой конкретной информации она не дала. Не отрицает факт нападения, менты, естественно, приезжали, но им сказала, что лиц толком не разглядела, кто – не знает, – Славик немного помолчал и констатировал: – врет.
– Знаю, что врет, – кивнул Петровский, – боится кого-то. Надо только узнать, кого именно. А там и до конкретных отморозочков дело дойдет…
