Разговор о включении меня в состав дружины я не поднимал специально, так как меня устраивал существующий статус военного советника-специалиста. Денег за свои услуги я не просил, мне было достаточно того, что Доброга выделил мне землю под свое жилище. И вообще, мы с Доброгой и Варяжко сильно сдружились за время моего пребывания в их деревне, почти родней уже считались.
Наконец, к концу первого летнего месяца в деревню на лошадях прибыл дополнительный отряд отроков во главе со старым опытным гриднем Молчаном, дружина усилилась еще на тридцать одно копье. Доброга теперь стал полусотником, воевода Белотур передал ему весть о повышении в звании через Молчана.
После такого значительного увеличения мощи дружины Доброга повеселел и сразу отдал распоряжение новым десятникам о срочной подготовке к походу. Готовили все необходимое оружие и снаряжение, запас пищи в дорогу, хотя и предполагалось, что кормиться отряд будет за счет данников.
После полутора месяцев, проведенных в деревне, мне уже стало скучно, так что я попросился у полусотника принять участие в этом походе. Доброга не отказал, справедливо решив, что мои умения и опыт пригодятся для молодого, по сути состоящего из зеленых отроков, отряда.
После недолгих сборов, верховой отряд, во главе с Молчаном, состоящий из меня, Иво, десятника Рулафа, а также Варяжко и еще семнадцати отроков, отправился в путешествие, которое предполагалось завершить примерно через месяц-полтора.
Я оставил контролировать стройку моего подворья своих смышленых трэлей с их новоприобретенными женами и раздал им ценные указания и волшебные пендели, чтобы не расслаблялись в мое отсутствие. Очень тепло попрощался с Баженой, пообещав ей привезти гостинцы, отчего она очень сильно засмущалась и даже всплакнула, а на прощание сунула мне туесок с мазями и снадобьями от разных болезней и ран. Как выяснилось, она еще и врачевать неплохо умела.
Отряд выдвинулся с рассветом, рассчитывая достичь ближайшего поселения, первой цели нашего путешествия, к заходу солнца.
До маленькой деревеньки, состоящей из десятка домов, мы и впрямь добрались к вечеру. Она стояла на маленькой речке и казалась какой-то совсем убогой, с немногочисленным замызганным населением – вепсами. Жила деревенька выращиванием зерновых, охотой и ловлей рыбы, как, впрочем, и все окрестные поселения. Но основной статьей ее доходов был сбор дикого меда, поэтому деревенька считалась ценной. Почему-то не везде удавалось найти диких пчел, как объяснял мне по дороге Молчан, а здесь, в округе, они были в избытке.
Староста встретил нас глубокими поклонами, выделил длинный гостевой дом, стоящий посреди деревеньки, и велел бабам накрывать столы, чтобы накормить с дороги притомившихся воинов.
Весело откушав и поваляв местных баб по сеновалам, отряд заночевал. В самом начале пути Молчан, проводя инструктаж, разрешил отрокам отрываться, но только по взаимному согласию, зная, что воинам не откажут, наоборот – почетно родить от воина, сильная кровь в роду не помешает.
Возвращаться сюда мы не собирались, потому что планировали идти по деревням по большому кругу, поэтому утром упаковали положенный оброк, разместив его на заводных (или грузовых?) лошадях, и едва заметной лесной тропой отправились дальше.
Следующей точкой нашего развлекательного туристического маршрута была деревня, располагавшаяся на возвышенности, в окружении плодородных земель, на которых выращивали лен и ткали из него на продажу полотно. Также здесь была неплохая пушная охота, поэтому Молчан рассчитывал на хороший оброк мягкой рухлядью и тканью. Деревня была существенно крупнее первой, домов на тридцать.
