Как поступить с Лебедяной, которая не знала его прошлого? Что делать с их детьми, которые оказались представителями княжеской семьи? И что за эти солнца произошло с Цветаной: хранила ли она его память, вырастила ли сына или дочь? Если у неё родился сын, то он первый наследник, а если дочь, то наследником будет старший сын Лебедяны… Как к этому отнесётся княжна?
«Да и есть ли что наследовать, ― с грустью думал Доброслав, оглядывая своё скромное жилище, ― кто я теперь? Кто пойдёт за мной, после того как мы проиграли битву? Имею ли я право возвращать себе Северные земли, губя людей, отрывая их от семей и вновь посылая в бой?»
Ответов у него не было. А в сердце жила печаль. Он вспоминал милый сердцу образ Цветаны: её тонкий стан, полные нежности и согласия глаза, тихую, размеренную речь, их долгие беседы.
«Какой она стала? Ждёт ли меня или давно причислила к ушедшим? Как я скажу ей, что вновь прошёл свадебный огонь, ведь обещал не брать более жён, кроме неё?» ― думал мужчина.
Сердце болело и требовало встречи. А Лебедяна смотрела на него грустными глазами и не спрашивала ни о чём. Лишь прижималась ночами, даря своё тепло. Кто из женщин ему ближе, княжич решить не мог.
Дети, будто чувствуя напряжение между родителями, притихли. Их игры стали не такими резвыми, и ссоры не такими громкими.
Амулет на груди княжича иногда горел ярко, иногда затихал. В эти моменты Доброслав чувствовал, что происходит что-то важное, связанное с ним, и сердце его стремилось к старым знакомым. Он помнил, что оставил первую жену в доме своего друга Демида, и только у него мог узнать, что дальше произошло с Цветаной.
Когда сбор урожая был закончен, а дань новому князю отдана, в их селении заполыхали свадебные костры. Увидев молодые пары, идущие навстречу своей судьбе, и вспомнив свою первую свадьбу, Доброслав решил всё же навестить Демида.
Селение друга было в другой стороне Северных земель, и добираться туда надо было на коне. Выменяв у соседа его лучшего жеребца и истратив на это все скопленные за предыдущие солнца сбережения, княжич собрался в путь.
Лебедяна со слезами на глазах смотрела на мужа, который после своего выздоровления стал совсем чужим. На его челе были думы, неподвластные ей. Женщина видела, что Ратислав, как она продолжала его называть, отдаляется, думает о вещах, далёких от неё и их сыновей, и это было мучительно.
Она смотрела на детей, которые продолжали тянуться к отцу, и плакала. Мальчики ещё не понимали, что папа уже не принадлежит им.
В один из вечеров княжич сказал ей, что собирается покинуть дом.
– Пока я не могу рассказать тебе всего, что вспомнил, ― сказал он Лебедяне, ― это опасно не только для меня, но в первую очередь для тебя и детей. Поэтому лучше оставайся в неведении. Знай, что я не снимаю с себя ответственности за нашу семью. И сделаю всё возможное, чтобы оградить вас от опасности и чтобы вы ни в чём не нуждались.
Жена смотрела на него и слышала, как изменился его тон. Никогда прежде в голосе мужа не звучали столь уверенные ноты, никогда ещё он не был так собран и целеустремлён.
«Вот что значит, когда он вспомнил свои корни, обрёл свой род», ― подумала она.
Перед ней сейчас был совершенно незнакомый ей человек, который только внешне был похож на её мужа.
– Я не могу удержать тебя, ― сказала Лебедяна, ― и ты вправе сам решать, где и с кем тебе быть. Знай, что я всегда буду ждать тебя, и наши сыновья тоже.
