- Ох, и силен ты. Медведь настоящий! – отодвинулся от него генерал.
- Да и вы, дядя Вася, не сдаете, как скала.
- Ну, давай, присядем, – Михайлов благодарно кивнул стюарду, который поставил на стол два стакана с чаем и придвинул сахарницу. Затем генерал повернулся к племяннику, сыну горячо любимой сестры, недавно трагически ушедшей из жизни.
- Большой у вас кортеж, дядь Вась.
- Так и должность немаленькая.
- Тяжело сейчас? – племянник поднял чистые голубые глаза на родственника.
- А кому легко, Ваня? Сам видишь, что творится.
- Да не думал, что все так … сложно. И спасибо вам, я догадываюсь, что мы сюда попали не просто так.
Иван смотрел прямо, бесхитростно, генерал кивнул в ответ:
- Благодари свою профессию, не зря на кардиолога учился и каких-то высот в таком возрасте достиг. С подобным багажом выдернуть тебя было намного легче.
Иван кивнул и добавил:
- Тогда маме спасибо, сколько она надо мной билась.
- Петька где?
- Был в Австралии, он же у нас непоседа. Сейчас, правда, с ним связи нет.
Михайлов задумался. Пожалуй, не самый плохой вариант, отдельный материк, и народ там крепкий. Неожиданно сзади на него кто-то запрыгнул и радостно закричал:
- Деда Вася!
Генерал ловко перехватил детское тело и усадил маленькую девочку на колени:
- Привет, моя дорогая! – затем поздоровался с женой племянника.
- Настя, оставь деда в покое, – женщина забрала девочку, испуганно уставившись на мужчину. - Василий Иванович, а куда нас везут? Все случилось так неожиданно, без объяснений.
- Вас? Вы идете в Дудинку, там дальше в Норильск. Не самое плохое место нынче.
- Дядя, все так серьезно?
- Ты что-то знаешь?
- Нет, – Иван покачал головой, – все молчат, как партизаны. «Государственная необходимость».
- Неужели это обязательно, так далеко уезжать? – женщина скривила губы. – Нельзя остаться хотя бы здесь? Всего ночь до Москвы.
- Я тоже не могу сказать вам всего, мои дорогие. Кроме того, что сейчас чем дальше от Большой земли, тем лучше.
- Понятно, – Иван крепко озадачился, дядю он считал человеком серьезным и честным.
- Мне пора, – Михайлов встал и тепло попрощался с единственными родными ему людьми. Но на душе было муторно. Племянник проводил его до трапа. Они еще раз крепко, по-мужски обнялись, и генерал, наконец, решился:
- Мы скорей всего больше не свидимся, Иван - в глазах молодого мужчины мелькнуло понимание, но он не стал задавать никчемные вопросы, на которые не будет ответа. Своим спокойным и мерным отношением к жизни племянник всегда нравился Михайлову, на такого мужчину можно было положиться. - Береги семью, действуй по обстоятельствам. Прощай.
Дорогу до огромной нефтебазы около поселка Талаги генерал помнил плохо, столько нахлынуло мыслей и воспоминаний. Его семейная жизнь сложилась не совсем удачно, как, впрочем, и у многих по-настоящему работающих оперов. Не зря их "служба и опасна, и трудна". Но генерал выбрал карьеру и женщин-попутчиц. Мужик он был видный, от дам не было отбоя, но ни с кем не сходился достаточно близко. Ни к чему это. Женщины, получив ключ от брака, отчего-то всегда менялись. Отлично знакомая ему по прошлым двум попыткам создать семью канитель. Вот и оставалась лишь одна отдушина в виде племянников.
На нефтебазе их встретил образцовый порядок. Далеко вперед вынесенный периметр и полоса отчуждения, несколько БТРов возле главных ворот. Караулка, больше похожая на маленькую крепость. Нефтебаза уже не была только нефтяным терминалом одной из больших госкорпораций, сейчас здесь в срочном порядке возводился самый настоящий нефтеперерабатывающий завод. Если энергетика края обеспечивалась построенным не так давно газопроводом и поставками северного угля из Воркуты, то для автомобильного транспорта на северах не было совсем ничего.
