На силу припарковавшись на тесной, забитой машинами улице, Адамов прямиком направился в городскую прокуратуру.
– Роман Федорович! – Алексей, презрев оклик секретаря, без приглашения вошел в кабинет Левашова. – Убийца на крючке, а мы бездействуем. Два месяца прошло, а мы на месте топчемся. Сбежит ведь! А может, уже…
Назаренко был в розыске, но все говорило о том, что тот не покидал город.
Левашов нажал кнопку на пульте, выключив звук телевизора и хмуро сдвинув брови, посмотрел на вошедшего.
– Алексей, сядь.
Тот присел на краешек стула, рассиживаться было некогда, нужно было еще к баллистам сгонять и в лабораторию.
– Ну, во-первых, доброе утро.
– Вы полагаете? – деланно удивился Адамов и вздернул брови, так и не ответив на приветствие.
Левашов шумно выдохнул и отвел взгляд.
– Прав, сегодня оно совсем не доброе.
– Вот именно! Время не терпит, Роман Федорович! Говорю же, сбежать может! Почему ничего не делаем? Патрушев проверил сведения моего агента? В Озёрки на базу отдыха сгонял кто-нибудь?
Это Кира Зарецкий нарыл сведения. Был там Заря, сто процентов. Засветил машину на камере у самого поворота на Клеверное пару недель назад.
– Проверили, Алексей. Нет его там. И не было… Да уехал он давно куда-нибудь за бугор. – Левашов махнул рукой и хмуро посмотрел из-под седых бровей. – И погоди ты про своего Назаренко! Тут… Тут такое дело…
– Что? – насторожился Адамов и умолк.
– Алексей… Из Москвы пришла бумага… – Левашов сделал паузу.
Адамов поднял глаза, пристально глядя на хмурое начальство, взгляд которого не сулил ничего хорошего. Что-то еще случилось, безошибочно определил он.
– Ты лишен звания, прости, – пряча глаза, сообщил Роман Федорович.
– Что? – снова повторил Адамов, теперь уже с изумлением. Он-то ожидал похвалы за раскрытие столь серьезного, громкого дела. Нет, он, конечно, не ждал особых почестей и наград, но…
– Да, Алексей Сергеевич. Все очень серьезно. На тебя заведено уголовное дело, а также начато внутреннее расследование.
– Какое дело? Какое расследование? – Адамов развел руками в недоумении.
– Ты обманным путем выкрал осужденную Загороднюю из СИЗО. Ввел в заблуждение следствие. Кроме того…
– Какое заблуждение, Роман Федорович? Я же все объяснил и рапорт написал. Это было в интересах…
– Не кипятись. Я полностью на твоей стороне. И если понадобится, буду защищать тебя в любой инстанции. Но подследственную ты выкрал. Да что там! Попросту устроил ей побег, подделав мою подпись и обманув начальника СИЗО Семенова. Было? М-м? – Левашов угрюмо посмотрел из-под седых бровей.
Адамов слегка смутился.
– Да, но вы же помните обстоятельства дела. Покушение на подследственную, сначала в СИЗО, затем на трассе. Я укрывал ее, да! Но исключительно в интересах…
Левашов снова перебил:
– В СИЗО полно отмороженных, и нападение в камере на Загороднюю к нашему делу может не иметь никакого отношения. А расследование дела о покушении на трассе так ни к чему и не привело. Так может, ты все это выдумал вместе со своей Анной? – спросил он и сердито добавил: – Я понимаю, ты хотел ей помочь, влюбился…
– Да вы что несете?! – Алексей нервно рассмеялся.
– Ну-ну, ты полегче! – Роман Федорович расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, разговор был не из легких, Адамов его лучший сотрудник. Был лучшим… – Я все понимаю, Загородняя не виновна, и ты действовал в интересах следствия. Но…
– Но?..
– Прости, – Левашов выразительно посмотрел в потолок, – я бессилен. В общем так, иди передавай Пашкову дела. С завтрашнего дня в прокуратуре ты больше не работаешь… Надеюсь не надо тебе напоминать, что из города уезжать нельзя?
