– Что ты имеешь в виду? – насторожился Зок.
– А то, – Мунда повернулся к нему, – что мы разобрались с одним прихвостнем Позвида. Но что ему мешает послать другого? Или просто взять и заменить на него одного из нас? Ты сам видел, что эти твари умеют превращаться. Мы никогда не сможем быть уверены, что Позвид оставит нас в покое, пока он существует! – Потом Мунда обернулся к Азарю: – Мы возьмём с собой столько комов, сколько пойдёт. И я уверен, что их будет много. Пусть мы ляжем там все как один, но мы обеспечим нашим потомкам жизнь на свободе.
Азарь замялся и неловко почесал затылок.
– Не то чтобы я призывал вас именно к этому… Всё-таки идти войной на бога, пусть даже и местечкового – идея так себе. Я просто хотел, чтобы вы помогли нам отбить девчонку.
– Ну да. Вы с ней уйдёте в ваши безлепские земли, а Позвид явится сюда, в мой лес. Чтобы спросить ответа с нас.
– Тоже верно, – Азарь был вынужден согласиться.
– Так что это не просто поход затем, чтобы выкрасть одну млаву, Азарь. Это война с птицеголовыми и их богом. Готов ли на это ты?
Азарь вздохнул.
– Как это ни прискорбно, приходится признать, Луги, что мы с тобой – два кретина. Всё изначально было проще пареной репы. Это Млада.
Азарь пересказал комам свои аргументы, озвученные им до этого Лугину. Медведи слушали с непроницаемыми мордами, один только Трес стоял такой торжественный, будто на параде победы.
– Ну, и последнее, что меня убедило, – продолжал философ, – это предательство Млады. Я имею в виду, что, как только мы с Луги выкатились из терема, она бросилась докладывать обо всём вам. Потому что Млада – или как там тебя на самом деле? – испугалась, что мы с Луги найдём здесь что-нибудь весьма примечательное.
Вожди стояли, придавленные этими аргументами, как гранитной плитой. Азарю даже сделалось их жалко: очевидно, что они любили девушку. Пусть по-своему, как привыкли и умели, но любили. А она вонзила им нож в спину.
Мунда медленно опустился на обломки каменной лавки. Он будто постарел лет на десять. К нему подошёл Трес и положил лапу на плечо, сказал что-то на языке комов. Мунда кивнул.
Остальные вожаки зажмурились.
Трес повернулся к девушке.
Млада закричала и бросилась бежать, но не успела: беспощадный поток пламени оказался быстрее. Тошно запахло горелой плотью и волосами.
Философов замутило.
Зок и Кудер уселись позади своего брата и похватались за головы.
– Народ комов благодарит вас за освобождение, – не своим голосом прохрипел Мунда. – Трес наградит вас и отведёт, куда скажете. А нам нужно ещё побыть здесь…
Азарь не нашёлся что ответить. Только кивнул и поплёлся к выходу. Проходя перед Мундой, Азарь стиснул его плечо в знак дружеской поддержки и полез наверх.
Лугин Заозёрный, стараясь быть как можно менее заметным, тихонько прошмыгнул мимо комов и при помощи ученика взобрался наверх.
Трес повёл их длинной извилистой тропой через лес. Чем дальше они отходили от храмовых руин, тем более уродливые и больные попадались деревья. Их гнуло к земле, словно от непостижимой боли. Выворачивало наизнанку, как в припадке падучей.
Азарь и Лугин даже не поняли, в какой момент Трес пригвоздил их молниями к земле, а потом жёг пламенем до тех пор, пока от обоих не остался только пепел.
Затем Трес потратил ещё некоторое время, чтобы хорошенько замести следы своего преступления, и только после этого он вернулся обратно в разрушенный храм, чтобы доложить вождям, что безлепы благополучно добрались до их родного поселения.
