- Вот, вот, именно оно! Вновь зафиксируйся. Я старый и слеповатый дед.
Она уже даже не выбешивает меня, а просто смешит.
Она скользит какое-то время по моему лицу взглядом, словно что-то для себя и правда отмечая, а затем кивает в сторону матраса.
- Ложись спать, дедуля. Дай спине отдохнуть.
- Смену сдал. Разрешите откланяться.
Это получается с трудом. Но я и правда должен немного вздремнуть.
- Не профукай огонь, иначе замерзнем.
Она задумчиво посмотрела на огонь, кивнула. И когда я уже лег, прилетело:
- Забавная штука жизнь. У тебя на меня не стоял. А мои трусы ты умудрялся делать насквозь мокрыми одним лишь взглядом.
Она решительно поднялась на ноги.
- Благо, эта ерунда в прошлом. За дровами схожу.
Извращенка мелкая. И язык, как помело. Я игнорирую ее трёп. Мимо кассы. Мое тело ноет, я должен отдохнуть.
5. 5 глава
Александра
Когда я вернулась, он уже заснул, а я прилично замерзла. Видеть его не хотелось. Чего хотелось, так это пнуть его. Но его уже итак прилично отпинали, пусть живет.
Подсела к печке, сижу, греюсь. Тело трясет мелкой дрожью.
Четырнадцать лет разницы. Это дохрена. Кто б спорил. Но разговоры про педофилию тоже слишком. Я не ребенок. Меня можно хотеть. Его шлюхе было двадцать два, когда он женился на ней. На год старше, чем я сейчас. И ничего, стоял нормально, судя по всему.
Бросаю на него остервенелый взгляд и подавляю рычание. Ну я ведь правда не хочу его в этом плане. Пусть хоть последним мужиком на планете останется, принципиально нет. Но выцарапать ему его красивые глаза хочется с каждой минутой все больше и больше.
Я едва подавляю рычание. И вдруг слышу глухие звуки откуда-то с улицы. Тихо-тихо поднимаюсь на ноги и крадусь в предбанник. Слышу пьяный смех и приглушенные голоса.
- Что, прям тут и закрыл? В дедовой хате? Ну ты, косой, даешь!
- Зато не сбегут, - второй, противный голос.
- И чо, долго ждать собираешься?
- А чо мне. Они первые завоют, в глуши, без условий, к которым их богатые жопы привыкли.
- Так а если не заплатят?
- Девку по кругу пустим, мужика в лесу закопаем.
Я прижала ладонь к губам и зажала рот, чтоб с него не сорвался даже вздох.
- Во, видал, - продолжает противный голос, - охрану привез. Захотят окно выбить, как отчаятся, он их быстро догонит. И загрызет. Бойцовый, из ямы, запах крови знает.
Послышался хруст снега, и голоса стали удаляться. Я услышала одинокое “ррр-ав”, от которого все внутри похолодело. С детства боюсь собак.
На ватных ногах вернулась к Давиду. На автомате подкинула полено в печь. Посмотрела на спящего мужчину, и в голове набатом застучало: в лесу закопаем.
Я нечленораздельно замычала и яростно покачала головой. Хрен, не позволю. Не на тех напали. Подавятся.
Давид долго спал, а я впала в состояние робота, на автомате следящего за огнем. Огонь наше единственное спасение, а таящий запас полений удручал.
- Который час? - голос Давида словно прогремел на всю комнату, а я едва со стула не упала.
- У меня нет часов, - ответила апатично, глядя в пламя. - Ночь уже.
- Блядь, уже шесть. А у тебя что с голосом?
- Что у меня с голосом? - поворачиваю голову к нему.
- Не такой резвый, как денем. Кто успел обидеть птичку?
- Ты? - хмыкнула, потерев ладоши.
- Прелесть моя, взял бы тебя на ручки и пожалел, но ты уже давно не малышка с розовыми бантами.
- Сфокусируйся на этом, - вернула ему его же фразу.
Встала на ноги.
- У нас новая охрана. Клыкастая и бойцовская.
