- Да, глупый был ход, - не смущаюсь его взгляда. - Так что спасибо, что был умнее. По крайней мере я не стала шлюхой. Так что никогда не буду в твоем вкусе.
- Я искренне рад за твою целомудренность.
- О нет, - засмеялась. - Увы, это утеряно. Я довольно развратна. Не будь у тебя мозги набекрень, тебе бы понравилось. Но нравится не тебе.
- Твой поварёнок умеет делать ещё что-то лучше, чем жрать готовить?
- Если тебе интересно, как он трахается, спроси, - хмыкаю.
- У него? О нет, твоя мышиная возня с женишком мне не интересна.
- Странно, а со стороны и не скажешь. Так много вопросов, и так мало ответов. Если ты не против, займу постельку. Можешь спеть мне колыбельную.
- Не отказывай себе в удобном и мягком ложе.
Давид доедает колбасу с хлебом и вытирает руки бумажным полотенцем. Остатки продуктов выносит в коридор.
- Кстати, может ставки сделаем?
- Ставки? - не понимаю, к чему он.
- Кто нас первым спасёт. Твой папаша или Тимур и его команда?
- Тимур и его команда, - отвечаю, не раздумывая. - Отец может пропадать и неделю. Ему даже в голову не придет, что дочь похитили и требуют выкуп.
Ухмыляется и вновь ковыряется в топке.
- Плохи твои дела, Александра. С таким папашей лучше сразу с глаз долой или замуж побыстрее. Вручит тебя какому-то усатому пивному животу, и моргнуть не успеешь.
- А я что, его вещь, чтоб меня кому-то вручать? - говорю серьезно и недовольно.
- Ты видимо не его ребенок, если до сих пор не поняла, чем дышит твой папаша.
- Я видимо не его ребенок, если меня можно пристроить как корову в брак удобному мужику.
- Вот именно об этом я тебе твержу. Так что, прелесть моя, - ехидно улыбается и пытается прилечь рядом, - после курорта бери своего поваренка в зубы и в ЗАГС.
- Ты серьезно? - смотрю внимательно на него. - Его вброс про замужество не просто вброс? Он говорил с тобой об этом?
- Было несколько раз вскользь. Но в те моменты я думал, что тебе нормас. Как знать, что в голове перевернулось за три года.
- Что должно настолько перевернуться в голове, чтоб такой брак стал нормой? - говорю брезгливо.
Ложусь рядом с ним, прислоняюсь виском к его плечу. Чувствую тепло его сильного тела и фокусируюсь на нем, а не на дикой злости, которая разрывает изнутри.
- Правильно, поэтому лучше по любви. Как только финишируем здесь, стартуй к своему поваренку.
Обнимает меня и укрывает нас одеялом.
Я прижимаюсь к нему и прикрываю глаза. Теплый и огромный. Как я себе и представляла тогда, будучи молодой и влюбленной без памяти.
- Ребро не болит? - мурлычу негромко.
- А кто тебе признается?
- Я думала, мы партнёры, - усмехнулась.
- Увы, но ты не медсестра. И даже не святой отец, поэтому исповедоваться не буду. Лучше спи.
- А зря, я бы послушала, что ты помурлыкаешь мне на ушко. Может споешь все же, - поворачиваю к нему голову полубоком, немного порезав и устроившись удобнее. - Ты теплый.
- Тебе дай одну лапу, потом вторую, а дальше я тебя с себя не сниму? - смеётся.
- Все фантазируешь? - улыбаюсь. - Смотри, мы уже под одеялом. Но я буду отстаивать свою честь, предупреждаю.
- Вот уж уволь от подробностей твоих интимных предпочтений. Мне нравятся развратные и смелые барышни, а ты просто ещё девчонка. Лучше спи.
- Ох, сладкий. Лучше не стану дразнить тебя своими предпочтениями, а то не уснешь. И да, развратной и смелой с тобой я уже была. Не сработало.
- Тебе тогда едва стукнуло 18. О какой сексуальности и развратности ты говоришь?
