Сгустки света - страница 2

– Ты сломал ему челюсть! – прошипел он, добавил какие-то ругательства на своём языке, а потом вновь перешёл на русский: – Наши заставят тебя ответить за это!

Ещё не остыв, Виктор опять было бросился в схватку, но на пути встала Вера Матвеевна.

– Прошу тебя, охолонись, хватит! Пошли в дом!

Слова матери подействовали.

Сын обнял плачущую женщину и, обращаясь к поверженным противникам, зло сказал:

– Валите отсюда. Ещё раз увижу – поотрываю головы!

Цыгане с проклятиями поплелись по улице прочь, а Витька только теперь почувствовал острую боль в правой кисти, точнее, в районе первой пястной кости, не обратив внимания на травму в горячке драки. Видимо, атакуя, он немного не довернул кисть, и в лицо соперника удар пришелся не костяшками указательного и среднего пальцев, как это было бы правильно, а косточками указательного и большого. Причём основная нагрузка легла на совершенно занемевший сейчас большой палец. Кисть опухала прямо на глазах, сгибать пальцы стало практически невозможно. Да и где-то в грудине уже забытой болью отозвались недавно зажившие ребра, перелом которых он залечивал в госпитале. Виктор ощутил, что ему опять тяжело вдыхать воздух полной грудью.

Подумалось:

«Видимо, рановато мне ещё так напрягаться. Окажись парни покрепче, что я бы смог сделать с такой дыхалкой? И рука, вот… Хорошо, что сразу удалось всё решить!»

Дома Вера Матвеевна разохалась над повреждённой кистью сына, достала из холодильника лёд и стала прикладывать его к опухшим пальцам. Виктор терпел, хотя было больно, и вполуха слушал причитания матери. Пенсионерка жаловалась, что, пока сын был в армии, местные цыгане совсем распоясались, особенно молодняк. Что никого не уважают, понавезли сюда наркоты, и теперь отовсюду к ним в район съезжаются разные отбросы за своей дозой. На улицу скоро страшно выходить будет!

Вера Матвеевна опасалась, что после случившегося у сына будут проблемы, так как цыгане, скорее всего, просто так про драку не забудут. По её мнению, сейчас нужно срочно идти в милицию, пока не поздно. Она винила себя, что сделала замечание парням из-за какой-то пустой пачки, в связи с чем на ровном месте вырос такой конфликт.

А сын утешал и жалел мать, ведь он знал, что она точно ни в чём не виновата и не заслужила к себе такого отношения:

– Ладно, мам, ничего страшного. Ну, повздорили немного, они должны же хоть что-то понимать, чего на пожилую женщину наехали? Совсем тут оборзели, никаких берегов не видят. Получили своё, теперь впредь умнее будут!

Но разгорающийся всё сильнее огонёк страха в глазах матери однозначно сигнализировал Витьке, что его слова звучат неубедительно. Кого больше он сейчас успокаивал: мать или себя?

На душе скребли кошки. Пацаны-то были явно моложе, ему в принципе не соперники. А выхлестнул он их «по-взрослому», особенно одного. И хотя парни явно сами накосячили, спросить за них с Виктора могли серьёзно.

«Мама права по большому счёту, – размышлял он. – Скорее всего, второй раунд всё-таки состоится. И стопроцентно он не будет таким лёгким. Сколько их сюда придёт? С чем, с ножами? Наверно, действительно надо идти в милицию. И, кстати, не только по поводу случившегося сегодня. И не только по поводу работы. Давно пора!»

Колобов тревожился за мать, видя, как её колотит нервная дрожь. Разгневанные цыгане вполне могут отыграться на старой женщине. Да и за дом беспокоился, сожгут ещё из мести! Так что все дороги вели в РОВД. Тем более на повестке давно маячил ещё один вопрос, решение которого он оттягивал всё последнее время, не зная, как к нему подступиться. Теперь тянуть больше нельзя, настало время разрубить этот чёртов узел!