Читать онлайн Алекс Фот - Shadow Fight. Бег за тенью

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

© Малышев А. С., иллюстрации, 2024

© 2025 Nekki Limited. Все права защищены

Ты победишь!

Не пожелание, а приказ. Самому себе.

Осенний ветер холодил лицо. Под ногами пружинили утоптанные жёлтые листья. Красиво.

Почему-то Кагиноко запомнил именно это ощущение: увядающая красота природы и предчувствие первого в жизни поединка. Гармония и грация.

От волнения клокотало в груди, но он не подавал вида. Носками обуви упёрся в камни, которыми был выложен круг арены. За её пределами ты обычный зритель, зевака, но едва переступишь – воин. В каком бы возрасте или состоянии ни находился, нужно будет сражаться. Хоть старик, хоть десятилетний пацан, одноногий или одноглазый, мужчина или женщина. Не важно. Выйти за пределы круга можно либо побеждённым, либо победителем, иначе никак.

Вздох.

В руках деревянная катана. Она тяжелее настоящей, но привычная – с нею Кагиноко не расставался уже год, с того момента, как мастер Кархэм растащил двух дерущихся мальчишек на улице возле фруктовой лавки. Одним из этих мальчишек был девятилетний Кагиноко. Вторым, на год старше, сын пекаря, задиристый и наглый. Он назвал Кагиноко никчёмным слабаком и костлявой лошадью, швырнул в него гнилым яблоком, а потому должен был искупить оскорбление кровью. Подраться толком не получилось, потому что, как назло, мимо проходил мастер Кархэм. Кагиноко успел разве что выдрать клок рыжих волос из тупой башки сына пекаря, а его уже отволокли в сторону и встряхнули, как мешок с картошкой. Кагиноко не мог сопротивляться – Кархэм был мастером и наставником, человеком, которого нужно слушаться во всём. Именно ему родители отдали Кагиноко на воспитание, когда сами уехали колесить по миру в поисках заработка. Стандартная практика, если многодетным семьям не хватает сил прокормить всех. А тут удачно повернулось – в Кагиноко довольно быстро разглядели хорошие бойцовские навыки. Он был мускулистым, быстрым и отлично впитывал знания. Вот только пока ещё вёл себя как бестолковый девятилетний мальчишка…

Кархэм спросил тогда, присев перед Кагиноко на колени:

– Знаешь, чем отличается драка от поединка?

От него пахло летним дождём, смывающим жар с пыльных улиц.

– В поединке есть правила? – наугад буркнул Кагиноко.

– Не только. Поединок – это красота, зрелище и грация. Наблюдать за поединком – всё равно что наслаждаться прекрасным танцем. Драться может каждый, для этого много ума не нужно. А овладеть искусством поединков дозволено только настоящим воинам. Ты хочешь стать воином?

– Ага, – Кагиноко стёр песок, налипший на вспотевшие щёки. – Лучшим на свете.

В тот же вечер Кархэм принёс домой деревянную катану, как символ начала долгих и изнурительных тренировок. Кагиноко, положив её в первую ночь возле кровати, долго смотрел в темноту, представляя, как войдёт с ней в круг поединка, чтобы одолеть соперника. Каждого, кто встретится на его пути.

– Хочешь стать лучшим, придётся потрудиться, – сказал Кархэм, невидимый в темноте.

Вот он и трудился. С прошлого жаркого лета до нынешней прохладной осени.

Посмотреть на поединок собралось человек двадцать, в основном мальчишки со дворов, несколько друзей да случайные зеваки, которым только дай бесплатных зрелищ. Все толпились, понятное дело, в некотором отдалении от арены. Кагиноко видел сына пекаря, ещё нескольких детей, с которыми, бывало, толкался на улицах посёлка ещё до того, как получил от Кархэма деревянную катану. Вряд ли все они пришли поболеть за него. Вернее, цель-то их была ясна – поглазеть на зрелищный бой и, если повезёт, на кровь. Ничто так не привлекает публику, как вывихнутые суставы, расквашенные носы и выбитые зубы.

Осень серебрила закат, тени расползались по настилу из листьев, и Кагиноко сощурился, чтобы лучше разглядеть знакомого соперника.

В кругу арены, напротив, стоял парень на два года старше и на две головы выше. Худой и костлявый, вёрткий как хорёк и скользкий как угорь. Кличка у него была подходящая – Гнус. В двенадцать лет, то есть сразу с наступлением нового года, Гнус собирался отправиться в город, чтобы вступить в охрану караванов. Никто не знал, что его больше привлекает: жажда денег или желание как можно чаще ввязываться в бои с разбойниками, но в посёлке все только и ждали его ухода. Гнус был… гнусным. Постоянно оттачивал свои бойцовские умения на случайных прохожих, вызывал на шуточные бои детей младше себя, любил поколотить пьяных и, особенно часто, ставил синяки своему отцу. В общем, выбирал жертв безобидных и в основном слабее себя. В турнир, организованный Кархэмом, он вписался потому, что здесь обещали награду серебром, хотя Кагиноко подозревал, что Гнус согласился бы избить его и просто так. Кархэма Гнус побаивался, поэтому Кагиноко просто так не трогал. А тут подвернулся вполне себе удобный случай. Почему бы не воспользоваться?

Гнус держал в руке дзё – лёгкий деревянный шест, оружие охраны караванов. Один раз Кагиноко видел, как Гнус танцевал с дзё вокруг своего пьяного отца, сидящего в пыли у крыльца дома. Шест в руках Гнуса мелькал и извивался змеёй. Ударов не было видно, но зато отчётливо слышались глухие стуки, когда дерево соприкасалось с головой: тук-тук-тук. В конце концов его отец растянулся на земле, лицом в песок, и Гнус прекратил отвратительный танец, ловко убрав дзё за пояс одним движением.

Вздох.

Говорят, первый настоящий поединок разделяет жизнь надвое. Проиграешь или победишь, ты всё равно переступишь через границу арены другим человеком.

– Тебе нужно просто победить, – Кархэм встал перед Кагиноко, загородив Гнуса, арену и весь мир. – Раз уж ввязался, не смей думать иначе. Если противник увидит страх или сомнения, считай, что ты проиграл.

– Я знаю.

– Следи за его движениями и не дай себя обдурить. В бою важна не только сила, но и мозги.

– Я знаю.

– Выруби наглеца, и пойдём ужинать. У нас сегодня курица с рисом.

В этом был весь Кархэм. Высокий и мускулистый, одним своим видом вызывающий страх и уважение, умный, обманчиво неторопливый. Он считался лучшим воином в западных землях, но при этом, говорят, перестал участвовать в крупных турнирах ещё до рождения Кагиноко. Любой бой для него был равен ужину на заднем дворе собственного дома: и там и там главное – получить удовольствие и насыщение.

– Ну что вы там, не пора? – крикнул Гнус. Рядом с ним толпились его верные подхалимы, такие же гнусные, худые и костлявые, числом три человека. – Жрать охота, а не с малышнёй возиться.

Первый настоящий поединок.

Ты победишь.

Кархэм кивнул и отошёл в сторону, высоко подняв руку. Переглянулся с двумя помощниками. Всё по правилам – до первой крови или до потери сознания. Грязные приёмы запрещены, гнев остаётся внутри круга из камней. Победитель проходит дальше, проигравший зализывает раны до следующего турнира.

Редкая толпа принялась улюлюкать и свистеть, нетерпеливо ожидая начала.

Рука Кархэма опустилась, и в голове Кагиноко что-то звонко лопнуло.

Бой длился не больше минуты, но в воспоминаниях растянулся на долгие часы.

Грация и танец. Свист деревянной катаны. Два шага вперёд и в сторону. Гнус и его дзё. Дерево рассекает воздух в сантиметрах от лица. Капли пота. Кувырок. Отбитый удар. Ещё один. Уши закладывает от монотонного рёва, будто вокруг арены не двадцать человек, а тысячи. Хотел бы он тысячи поклонников, пришедших посмотреть на великого воина? Ещё бы!

Хриплый вздох. В горло будто набились раскалённые угли. Гнус нападает яростно и упорно. Удар. Удар. Удар. Взмах. Дзё обжигает левую щёку, едва коснувшись кожи. Блок. Отражение. Кувырок.

Танец.

Сухие удары дерева о дерево. Тут-тук-тук. Воспоминание: отец Гнуса, уткнувшийся лицом в песок. Блок. Уход от удара. Едкая капля пота в глазу и на щеках. Губы пересыхают. Блок. Гнус то ли хрипло смеётся, то ли кашляет. Ещё блок. Если только защищаться, победы не будет.

Гнус выше и физически сильнее. От его хлёстких ударов Кагиноко отступает, чувствуя, что рано или поздно пропустит дзё, и тогда конец. Мышцы горят. Пот на лице, на подбородке, капает за шиворот. Ещё удар. Блок. Удар. Переворот.

Кагиноко ищет момент. Раз. Второй.

Единственный верный момент.

Удар. Гнус лыбится. Его ладонь мелькает над лицом, стирая со лба пот. На долю секунды Гнус закрывает глаза. На жесточайше маленькую долю. Кагиноко рвётся вперёд, в броске выбрасывая руки с катаной. Бьёт коротко, под подбородок, снизу вверх, чтобы вышибить кривые Гнусовы зубы.

Гнус успевает отреагировать. Шаг назад. Его рука с дзё выписывает невероятный пируэт в освободившееся пространство, и Кагиноко понимает, что просчитался. Нельзя быть открытым, нельзя отступить, этот танец уже завершён.

Кончик деревянного шеста хлёстко и больно ударяет его по носу, перед глазами брызжут искры и слёзы, внутри головы слышится хруст. Одновременно с этим катана дотягивается до подбородка, Кагиноко вкладывает оставшиеся силы в удар и видит, как складываются челюсти Гнуса, лопаются губы и в воздухе разлетаются окровавленные выбитые зубы…

…Они упали одновременно – Гнус и Кагиноко. Ну ещё и несколько гнусовых зубов, позже найденных и скрупулезно собранных на память местной детворой.

Кагиноко тут же попробовал подняться, но удалось лишь сесть на колени. Рот и подбородок заливала кровь, перед глазами плыло. С удовольствием он отметил, что Гнус лежит на спине, раскинув руки и ноги, без сознания.

Победил.

Он тяжело и хрипло дышал. Подобрал катану, отполз к краю арены и перевалился через камни. Люди смеялись, хлопали в ладоши, радовались. Бой вышел зрелищным.

Перед Кагиноко присел Кархэм, протянул влажную ткань.

– Зажми нос.

– Я победил, да? Видел, как я вышиб Гнусу зубы? Это было здорово. Один удар – и всё решено!

– У вас ничья, – сухо сказал Кархэм.

– Что? Ну почему? Он лежит без сознания! Я его вырубил!

– А у тебя расквашен нос. Первая кровь, помнишь? В следующий раз делай так, чтобы ни у кого не оставалось сомнений в твоей победе.

Кархэм выглядел расстроенным, и это ещё больше разозлило Кагиноко. Первый бой – и так опростоволоситься. Он собрал песок в кулаки, сдерживая эмоции. Выдохнул.

В следующий раз никто не будет сомневаться.

Гнус пришёл в себя и сидел теперь, растирая кровь по лицу и тряся головой. Его друзья толпились у края арены, не решаясь переступить черту.

– Пойдём, – Кархэм помог Кагиноко подняться. – Пойдём, тебе нужно продолжать тренировки.

Ещё не успел затихнуть рёв толпы, а Кагиноко уже ощутил разочарование.

Если честно, разочарование преследовало его не один год, но именно сейчас достигло пика.

Хэк по прозвищу Проворный, а на самом деле огромный неуклюжий воин, вся тактика которого сводилась к тому, чтобы навалиться на соперника и буквально раздавить, лежал в пыли, оглушённый, с поломанным носом и вывернутой левой рукой. Из его ушей медленно текла кровь. Парочка верных оруженосцев пыталась оттащить своего господина к выходу с арены, но у них, конечно, ничего не получалось. Чтобы сдвинуть Проворного с места, понадобилось бы два буйвола в упряжке.

Несколько минут назад эта потная громадина бегала по арене, тяжело топая и размахивая ручищами, будто горилла. Хэк Проворный был лучшим воином этих мест, телохранителем даймё[1] – князя земель, победителем разных мифических существ, в которых умные люди давно не верили, но вместе с тем диковинно глуп в бою. Кагиноко понял это в первые же мгновения. Нельзя обладать чудовищной силой, но совершенно затупить разум. Нельзя распускать слухи о своей непобедимости, не заботясь при этом о правдоподобии.