Но на раздумья времени было в обрез, тем более что его сократили сами душманы. Они выскочили из своего схрона и бросились к обрыву. Это облегчило сложившуюся ситуацию. Федор с Гогой и Кофуром открыли по приближающимся душманам прицельный огонь.
Противник, не ожидавший такого поворота событий, запаниковал. Два душмана, выбежавшие из пещеры последними, бросили свои винтовки и кинулись назад.
Федор забыл об осторожности, вскочил в полный рост и метнулся за ними. Он наступил на тело афганца, лежавшее под камнем, почувствовал его мягкость, от неожиданности резко отпрыгнул в сторону, ударился коленом о камень, прикусил губу от боли и ринулся в пещеру. Попав в темное пространство, старший лейтенант нажал на курок, тут же получил удар в плечо, сильнее сжал автомат в руках, пригнулся и замер.
Шорох и стон раздались где-то впереди. Глаза Москалева постепенно привыкали к мраку, который начал рассеиваться. Все, что находилось вокруг, стало обретать конкретные очертания. Тело с раскинутыми в стороны руками лежало на спине, второе – на боку.
Федор резко повернулся, кинулся назад и вдруг увидел человека, сидевшего у самого входа. Судя по комбинезону, это был солдат афганской армии. Он прикрывал лицо трясущимися руками.
Федор схватил его за локоть, поднял и вытолкал из укрытия. Это был парень лет двадцати, который испуганно смотрел на Москалева.
– Вперед! – крикнул старший лейтенант.
Тот понял русского офицера, тут же на всякий случай закинул руки за голову и побежал в ту сторону, куда ему было велено.
Гога с Кофуром встречали их.
– Что там? – крикнул Федор.
– Все нормально, товарищ старший лейтенант, – ответил Ниязов, остановил афганца и повалил его на камни. – Наши хлопнули еще пятерых душманов. Все живы и здоровы, никто не ранен.
– Вот и хорошо, – приближаясь к обрыву, сказал Москалев. – Кофур, допроси его, выясни, что за тип. – Он присел на корточки и глянул вниз.
– Товарищ старший лейтенант, нам к вам подниматься? – крикнул ему оттуда сержант Скриталев.
– У вас нормально? – не ответив ему, спросил Москалев.
– Да. Этим духам на хвост наши наступили. Иванько хорошо сработал.
– Да, я понял, понял. Николай, где ты?
– Я тут, товарищ старший лейтенант! – закричал Иванько, появившийся из-за камня в десяти метрах от Скриталева. – У нас все в полном порядке.
– Ясно, – сказал Федор, поднялся во весь рост и вдруг ощутил в плече ноющую боль.
В то же мгновение кто-то налетел на него сзади, ухватил за ворот и начал заваливать на спину.
Федор не упал, вывернулся, автоматическим движением с полуоборотом подсек ногу нападавшего и, не давая ему обрести равновесие, ткнул прикладом в грудь.
Это был старший прапорщик Виденеев.
– Стой! – подняв руку, крикнул он.
– Ты чего, сдурел? – поглаживая ноющее плечо, спросил Федор.
– А ты сам-то чего дуру гонишь? Какого лешего встал как на парад?! Тебе что, жить надоело? Чего на смерть, под пули лезешь?
– Ты не суетись, – сказал Федор, сбавив на несколько тонов свой голос, уселся на камень и обратился к снайперу: – Гога, помоги-ка мне снять комбинезон.
Тот мигом подскочил к командиру и спустил одежду с его плеча.
– Что там?
– Ссадина тут у вас, товарищ старший лейтенант. Из нее немного крови вытекло.
– Камень ударил. Отскочил, наверное, от моей же пули, – сделал вывод Федор. – Там, в пещере.
Солдат из второго взвода подскочил к Федору и достал из пакетика шприц.
