Он надел мундир, с орденами и медалями, гуталином начистил до блеска сапоги и надел фуражку. Мехри опа с гордостью провожала сына. Эркин хотел было позвать и Мумина, отношения с которым стали более холодными, да и времени для общения не оставалось, но Мумин выехал в Фергану. Он выучился на машиниста и самостоятельно вёл поезд, правда, рядом с ним был помощник, изначально его сопровождал старший машинист, пока Мумин сам стал справляться с управлением.
Редкими вечерами, в свободное от работы время, Мумин заходил к Эркину, странно, но и темы для разговоров часто не находились. Так, Мумин стал заходить к другу всё реже, да и у Эркина не было особого желания ходить к Мумину домой. Как-то само собой, калитка в дувале открывалась всё реже и реже, но забивать её не спешили, всё-таки взрослые нет-нет, но общались.
Жениться Мумин не спешил, хотя Зухра и предлагала сыну, говоря то об одной девушки по соседству, то о другой. Эркин, сев на трамвай, поехал до Урды, народу в этот день, было очень много. Шары и флаги, море цветов и лозунгов украшали Красную площадь. Эркин увидел Рустама, рядом с ним стояли Слава, Карина, Нигора, Вера и Зайнаб. А когда Карина, первая увидевшая Эркина, застыв, уставилась на него, ребята тут же обернулись и тоже взглянули на своего однокурсника. В мундире, с орденами и медалями, Эркин был другим, не таким, как обычно на занятиях. Многие были в мундирах, с орденами и медалями, но ребята смотрели на Эркина, словно видели его впервые. Смущаясь, он подошёл ближе.
– Здравствуйте, ребята! С праздником Вас всех! Ну что, скоро парад, пошли? – сказал Эркин, когда кто-то из ребят присвистнул.
– Ничего себе! Ну ты, Курбанов, даёшь! Теперь понятно, почему за тебя впряглись Хамид Закирович и Дилором Икрамовна. Что же ты скрывал свои заслуги перед Родиной? И какие заслуги! – воскликнул Рустам, внимательно рассматривая ордена и медали на груди Эркина.
– Не понимаю, о чём ты… что значит скрывал? Я что, должен на каждом углу кричать и показывать их? Оглянись вокруг! Ты видишь, сколько тут людей с орденами ходят? Это был долг перед Родиной и мы его с честью выполнили! Не я, понимаешь? Мы все! Они, они и они! Все! А… Хамид Закирович и Дилором Икрамовна, как ты говоришь, впряглись за меня не потому, что у меня ордена на груди, они мне экзамен устроили и я с честью ответил на все их вопросы, понял? – воскликнул Эркин, кивая на людей вокруг себя.
– Да успокойся ты! Ну прости! Просто, не ожидал я… правда, ты герой… пошли, ребята! – ответил Рустам.
После парада были народные гуляния, впервые за четыре года, люди радовались, смеялись и пели. Вчером все поехали в ТашМИ, где прямо в фойе, своими силами, студенты накрыли столы. Так, ничего особенного, печенье, простенькие конфеты и лимонад. Но торжественно говорили высокопарные слова, вспоминали тех, кто погиб и не вернулся, минутой молчания почтили их память. У всех были серьёзные лица, когда говорили, какой ценой мы, единым народом, добились победы. Потом включили патефон, пела Клавдия Шульженко. Наверное и танцевать не умели, но хотелось и многие пары просто переминались с ноги на ногу. Эркин пригласил Зайнаб, девушка едва не заплакала, когда Эркин неуклюже, осторожно положил руку на её талию, а она, сжавшись, положила руки на его грудь.
Карину Эркин не приглашал, но многие девушки, сами танцевали, в паре друг с другом, ведь парней было мало, но это не мешало всем веселиться. Вдруг, когда объявили белый танец, Карина прошла через зал и сама подошла к Эркину.
