Шаг с пометкой «Вместе» - страница 4

Филипп Валерьевич, 60-летний кандидат наук, снова заглянул ко мне. Его старомодные очки в тонкой металлической оправе блеснули в свете лампы.

– Здравствуй, Маркуша.

– Здравствуйте, Филипп Валерьевич. Чем могу помочь?

Он протянул мне чёрный кожаный ремень с интересным тиснением, выполненным в виде переплетающихся линий.

– Видишь, нужно сделать дополнительное отверстие. Купил вчера в магазине, а он великоват. Поможешь?

Через десять минут я вернул ему готовый ремень. Его улыбка, полная морщинок, выдавала возраст. Филипп Валерьевич преподавал высшую математику в нашем университете. В студенческие годы я часто прогуливал его занятия, за что регулярно получал нагоняй от отца – они были лучшими друзьями.

За Филиппом зашёл мой знакомый. Денис, вечно энергичный парень с растрёпанными волосами.

– Братан, привет. Глянь, что с кроссовками.

Подошва была порвана по шву, а на боковой части виднелись следы травы и грязи – явные свидетельства футбольного матча.

– Что на этот раз? – вздохнул я, осматривая повреждения.

– Да с пацанами решили сыграть в футбол с подростками. Не рассчитал и сильно пнул мяч.

– Попробую что-нибудь придумать, но не обещаю, – предупредил я, уже представляя объём работы.

К счастью, мне удалось спасти кроссовки, используя специальный клей и заплатку из прочной ткани. Денис, счастливый, протянул мне деньги и убежал, на ходу зашнуровывая отремонтированную обувь.

Тишина.

Именно так я любил эти предрассветные часы в мастерской. Кофе из старой турецкой турки (три ложки сахара, как делал отец) оставлял сладкие подтёки. Я методично протирал верстак, сметая кожаную стружку – ритуал, повторяемый ровно 1,478 раз за шесть лет работы. Даже трещина на потолке, которую я каждый день замечал в 6:23 утра, казалась частью этого отлаженного механизма жизни.

Щелчок.

Стрелка часов перепрыгнула на очередную минуту.

Шорох.

Бумажный пакет с круассаном из булочной на углу.

Звон.

Ложка о край фарфоровой кружки – ровно три помешивания против часовой стрелки. Я уже протянул руку к журналу с заказами, где аккуратным столбиком выстроились фамилии клиентов на сегодня…

Когда дверь сорвалась с петель.

– У вас… – её голос перебил скрип качелей за окном, – …ремонтируют туфли?

Я замер с тряпкой в руке, глядя на коричневое пятно, ползущее по списку клиентов. Всё, что осталось от моего безупречного утра.

Она влетела в мастерскую, как внезапный порыв осеннего ветра, сбивающего листья с деревьев. Светлые волосы, слегка влажные от дождя, выбивались из-под шарфа, а на щеках играл румянец от прохлады. В руках – дорогие туфли с оторванным каблуком, явно пострадавшие от непогоды.

Интересно, откуда она? И почему такие туфли доверила нашей скромной мастерской?

Взяв их, стараясь не задерживать взгляд на её тонких пальцах, покрасневших от холода. Заполнил бланк, кивнул:

– Я вам позвоню, когда всё будет готово.

В наличии у меня таких каблуков точно не было. Нужно съездить к поставщику.

– Хорошо, спасибо.

Она улыбнулась – быстро, словно случайный луч солнца сквозь осенние тучи – и вышла, оставив после себя лёгкий шлейф духов, смешанный с запахом мокрой листвы.

Конец сентября. Вечер наступал рано, и по дороге из мастерской я кутался в пальто, поднимая воротник против пронизывающего ветра.

В голове крутился один вопрос: Кто она?

Улицы были усыпаны жёлтыми листьями, они шуршали под ногами, цепляясь за подошвы. Я шёл не спеша, курил, наблюдая, как в лужах отражаются огни фонарей. Воздух пах дождём, древесной корой и чем-то горьковатым – осенью всегда так.