Вспомнив о возможном падении, я резко вдохнула воздух и попыталась думать о чем-то другом. О чем угодно… Как там мои родственники? Действительно ли наставник станет тираном и уничтожит и их, и всех вокруг? Действительно ли он не собирается убить меня, сбросив с меча на острые скалы, до которых лететь, и лететь, и лететь…. Да что же это такое! Хорошо еще, сейчас ночь, и я видела под собой только темноту, а не далекую землю.
Наверное, если бы наставник Юнхэн решил допросить меня, сейчас бы я рассказала ему все — и о храме, и о кицунэ, и о том, какое я получила от нее задание. Но он молчал, и приблизительно через час мы начали снижаться, плавно и медленно. По обе стороны от нас замелькали темные силуэты горных пиков, и, облетев один из них, мы оказались в долине на склоне горы, где меч наконец-то снизился и замер над землей.
Я скатилась с меча еще до того, как он полностью остановился. Неужели я на твердой земле?! Я стою на плотно утоптанной почве, а не на тонкой полоске металла, под которой только вызывающая дурноту пустота!
Я так крепко вцепилась в руки наставника Юнхэна, что сейчас мои пальцы отказывались гнуться и застыли в скрюченном положении. Однако, стоило наставнику шагнуть ко мне, как я инстинктивно шарахнулась в сторону и охнула от боли, ударившись спиной о дерево.
— Пойдем в дом, — скомандовал наставник, никак не отреагировав на мое странное поведение. Смущенно кивнув, я зашагала за ним по узкой дорожке, едва виднеющейся в свете фонарей. Перед нами замаячила громада дома — да это не дом, а почти замок! Задрав голову, я насчитала три этажа, каждый из них — с террасами. Дом был увенчан крышей с изогнутыми коньками и бронзовыми колокольчиками по углам — для выявления нечисти. Чтобы заклинатели могли отследить и уничтожить темные создания.
В этом заключалось все мое знание о заклинателях, и мне вдруг стало обидно, что я не помню ни этого здания, ни своего обучения… Сколько же месяцев жизни небесная кицунэ стерла из моей памяти?
— Наставник, — хоть я и не слишком хотела разговаривать с ним после того, как обнаружилось, что он не верит в мою невиновность, но вопросы просто не могли удержаться у меня внутри. Я должна была узнать хоть что-то!— скажите, а… сколько времени я у вас обучалась?
— Ты и вправду все забыла? — мы как раз зашли внутрь и шли по длинному коридору. Поворот, еще один, лестница — ориентиры смешались у меня в голове, и я поняла, что сама ни за что не найду путь обратно к выходу. Тут заклинатель наконец остановился перед простой деревянной дверью. — Какое твое самое последнее воспоминание?
Ох, вам лучше не знать… Назову последнее из «безопасных» воспоминаний — тех, о которых можно было говорить.
— Я помню, как меня собрались выдать замуж за старика, и я сбежала, — отозвалась я.
Брови наставника взлетели, и он задумчиво повторил:
— То есть, ты забыла все обучение? Хм… ладно.
И, когда я уже было собралась поклониться и проскользнуть внутрь, он вдруг шагнул ко мне и, приподняв мой подбородок двумя пальцами, спросил:
— Как вышло, что ты потеряла память?
Мой взгляд заметался по сторонам. Что можно ему рассказать?
— Я помню, что я была в храме. Храме Небесной Лисицы, — шагнув назад, я вжалась в дверь. — Я …была ранена, и она исцелила меня.
— Просто так? Лисы ничего не делают просто так, и чем они старше, тем расчетливее. А Небесная Лисица очень стара, — подчеркнул он, не отпуская меня.
