Но не всем нашим надеждам суждено сбыться, и однажды в моем спокойном мирке разразилась настоящая буря.
— Что значит, вы решили отдать меня замуж? — с возмущением переспросила я и даже топнула ногой. — Вы же обещали отправить меня в школу заклинателей, обещали!
— А сейчас обещаю отдать тебя замуж! — дядюшка, побагровев, привстал в кресле и погрозил мне кулаком, — что за невоспитанная девчонка! Мало мы тебя наказывали, никакой почтительности к старшим!
Он был прав — наказывали меня мало, да и отказывали редко. Сколько я себя помнила, дядюшка отличался излишним мягкосердечием по отношению к своей племяннице. До этого момента, когда вдруг твердо решил отдать меня в жены непойми кому.
— Но… — я так растерялась, что он, как обычно, не согласился с моими доводами, что пару мгновений просто молча хлопала глазами. — Но он же старый!
— Кто? Жених? — фальшиво удивился дядя. — Совсем не старый, не придумывай! К тому же, он просит тебя в жены не для себя, а для своего молодого родственника.
Я недоверчиво хмыкнула. Во-первых, я лично видела седую шевелюру гостя — сегодня утром, когда к нам заявился незнакомец с возом подарков, я смогла украдкой бросить на него взгляд в щелку двери, пока меня не выгнали. Как он может быть не старым, если время уже полностью посеребрило его голову? В то, что он присматривает жену родственнику, я не верила — когда к моей подруге посватался один господин в почтенных летах, он тоже сказал, что ищет жену племяннику и что она будет первой женой. А сам взял ее себе, аж четвертой. Ее родители не посмели даже пикнуть, потому что жених был помощником судьи.
Я бросила на дядю последний умоляющий взгляд, но он был непреклонен и отправил меня собирать вещи. Свадебный паланкин прибудет за мной уже завтра.
Сверкнув глазами, я вылетела из комнаты, не забыв громко хлопнуть дверью, и унеслась к себе. Никакие вещи я, конечно, паковать не собиралась, но мое участие и не требовалось. Служанки уже вывалили все мои платья из шкафа и складывали их в сундук, заботливо перемежая с веточками лаванды — от моли.
Все еще кипя от возмущения, я плюхнулась на кровать. Странно — дядя всегда уступал, стоило мне сделать умоляющий вид и простонать, как мне тяжело живется. Даже его собственным дочерям иногда влетало сильнее, чем мне: наверное, он жалел меня, потому что я была сиротой. Только вот сегодня все его мягкое отношение ко мне закончилось.
Вспомнив седые волосы гостя, я вздрогнула. А вдруг у него морщинистое лицо, гнилые зубы и покрытые пигментными пятнами трясущиеся руки? Застонав, я спрятала лицо в ладонях. Сколько же золота он отвалил моим дяде и тете, если они согласились отдать меня ему в жены? За сестёр они тоже получили калым — по меркам нашего города вполне приличный. Но тех хотя бы отдавали замуж за молодых мужчин!
Все мои двоюродные сестры нашли женихов в нашем городе и сейчас жили неподалеку, навещая родителей по праздникам. Старик же явился издалека — служанки, поглядывая на меня, шептались, что его люди путешествовали много дней, прежде чем добраться до нас. Я бросила на них унылый взгляд — даже им о моем будущем было известно больше, чем мне.
Да даже если бы этот новоявленный жених был молод и хорош собой…Меня никогда не готовили к жизни покорной жены! Вместо того, чтобы учиться шить, я тренировалась с мечом и медитировала, формируя золотое ядро. Мне осталось совсем немного…Скоро меня уже должны были отправить в школу заклинателей…
