Сука, нашли время! А ничего, что через 9 минут время? Успеют? Что за неуважение?
– Дай-ка я гляну? – не вытерпел я и забрал бинокль у Паши.
Да. Вот он автобус. Стёкла тонированы, но номера сходятся. Сколько всего было бандюганов я не мог знать. Насчитал восемь. Кто из них Блатной, я тоже понятия не имел. Бойцы, одетые в военную форму, скучковались, поэтому из-за их широких спин нихера не было видно, что там происходило у леса.
Осталось три минуты. Две.
На дерево накинули верёвку, соорудили петлю. Подвели к дереву гражданскую. Вешать собрались, что ли? Совсем ебанулись?
Я не знал и не понимал, какого чёрта там происходило, но моя внутренняя чуйка подсказывала, что нам действительно пора!
– Погнали! – приказал я и вскочил с земли.
Эта сделка настолько отличалась от всех моих предыдущих, что я понятия не имел, останусь ли я в живых сегодня.
Я шёл вперёд, держа наперевес свой карабин, а сам молился всем богам на свете.
Кижане так были увлечены казнью девушки, что не сразу заметили нас.
– Стоять! – заорал один из них, и в нас нацелилось шесть стволов.
Потом ещё двое резко отпустили верёвку, на которой повесили несчастную девчонку, и тоже навели на меня свои автоматы. Безжизненное тело девушки упало на землю. Я мазнул по нему взглядом, жалея о том, что не пришёл на минуту раньше, может, её бы не успели повесить. Ну, хотя бы не при мне. Слева окровавленный труп пацана, справа мёртвая деваха – неприятно, ей-богу!
– Кто вы, хлопцы, будете? Кто вас в бой ведёт? – поинтересовался я у мужиков. – Мы ищем Блатного. Дела у нас с ним.
– Одинцов? – прищурился самый толстый из них.
– Да.
– Блатной, – представился мужик и, опустив ствол, протянул мне руку.
Слава богу, это те, кто нам нужен. Поскорее раскидаться со всем, отдать деньги, забрать тёлок и драпать из этого ада, не останавливаясь по дороге даже поссать!
Остальные тоже опустили оружие и подошли ближе к нам. Я пожал руку главарю, косясь на девчонку. Мне показалось, что она шевельнулась. Да точно шевельнулась!
– Живая! – констатировал я, и один из бандитов навёл на девчонку ружьё. – Да бросьте, парни! Давайте без мокрухи? Потом с бабёнкой разберётесь. Мы очень спешим!
Подельник Блатного переглянулся с ним и убрал ружьё за спину. Девчонка задёргалась, отвлекая меня от дела.
– Позволишь? – спросил я у главаря кижан и, присев на корточки, развязал петлю на шее несчастной и снял с неё верёвку.
Стоило щёлкнуть её по щекам, как она захрипела, жадно глотая воздух, и цвет её лица из синюшного начал становиться красным. Живучая, сучка! Раз не померла, жить будет долго.
Наверное...
– Продашь? – спросил я Блатного. – До кучи?
– На кой она тебе? – брезгливо сморщился мужик. –У неё лихорадка и гонорея. Красивая конечно, но лечить заебёшься.
Сейчас я не мог судить о красоте полудохлой девки. Что бы она ни натворила, жалко её стало, пиздец! Молоденькая совсем.
– А вам она на кой?
– Она сепаратистка из шайки Грэя. Слышал о нём? Мы обязаны её казнить за измену родине!
Как же не слышал? Я восхищался полковником, аж кипятком ссался, поэтому теперь просто обязан был выкупить эту бедолагу. В знак уважения, так сказать.
– Ну, если ваш патриотизм дороже денег... – пожал я плечами и поднялся на ноги.
Я дал знак, и мой человек принёс чемоданчик с деньгами. Увидев деньги, Блатной возбудился больше, чем от казни. Пощупав купюры, он убедился, что они настоящие, и приказал вывести шлюх из автобуса.
